Дэвид Боуи, Боб Дилан. Внешней привлекательности в их музыке нет, текстов я на слух не понимаю, но то, что они делают, мне страшно нравится. Из наших — „Аквариум“, „Зоопарк“, „Кино“, „Наутилус“.
ЧТО ТЕБЯ БОЛЬШЕ ПРИВЛЕКАЕТ, АКУСТИКА ИЛИ ЭЛЕКТРИЧЕСТВО?
И то, и другое. Если б меня привлекало что-то одно, мы бы это и играли. В акустике мне нравится её проникновенность, а электричество — это рок-н-ролл, в нём наши корни. Мне нравится рок-н-ролл, это моя музыка, ну а акустический рок-н-ролл играть очень сложно, нужен высокий профессиональный уровень.
КАКИЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕБЯ СЕЙЧАС ОДОЛЕВАЮТ?
Мы до сих пор не можем найти чёткого звука. То есть коллектив сформировался, но стиль отсутствует. Это самая большая проблема. Ну и ещё, как у всех, нет аппарата, нет даже возможности качественно записаться, а студийная работа — это очень важно.
ЧТО ЖДЁШЬ ОТ РОК-КЛУБА?
Расширения аудитории. Ну и потом, возможность общения с музыкантами, чьё творчество меня интересует. Я, вообще, человек коллективный, мне нравится общаться с людьми».
Ожидания Шахрина сбылись: «Я помню невероятное ощущение каких-то надежд, новых событий, эмоций. То ты встречаешься с писателем, то ты встречаешься с кинорежиссёром, пусть даже они молодые и пока никому не известные. То ты встречаешься с философом из университета, то с гениальным технарём, то с гитарным мастером, то с музыкантом. От всех этих тогдашних встреч навсегда сохранилось замечательное послевкусие». Бегунов вторит коллеге: «Мы узнали, что есть куча всяческих коллективов. Наладили общение с неформальными объединениями в Питере, в Москве, в Новосибирске. Коля Грахов окружил себя кучей людей, которые что-то понимали, и в рок-клубе постоянно проходили какие-то семинары. Нас всех всё время учили… чему-нибудь и как-нибудь. Некое структурирование нужно раздолбаям — когда правильные люди в правильное русло направляли энергию многих людей, то получались какие-то правильные вещи, например, рок-фестивали, которые вошли в историю».
«Фестиваль очень точно расставил все акценты, — подытоживает Шахрин. — Он показал, кто из нас способен быть гастролирующей группой, кто способен держать зал. Коллективы, хорошо выступившие, через полгода поехали по стране». Однако за эти полгода требовалось покорить собственно Свердловск. Фестивальный триумф «Чайфа» видели всего шесть с половиной сотен человек. Городские газеты писали о фестивале мало. Непонятное название смущало редакторов, поэтому команда фигурировала в заметках то как «Чай», то просто как «Группа Шахрина». Читатели заинтересовались, но удовлетворить свой интерес сразу не смогли.
Только 5 октября рок-клуб открыл свой первый сезон. На посвящённом этому концерте среди фестивальных лауреатов выступил и «Чайф», впервые исполнивший такие золотые хиты, как «Белая ворона» и «Вольный ветер». В одном из номеров к центральному микрофону в коротком красно-чёрном платье вышла Алина Нифантьева. Для неё Антон написал на стихи Шахрина песню «Акция». Вокальная партия была довольно сложной. Алина блестяще с ней справилась, но зал хлопал несколько недоумённо: это было красиво, но на «Квадратный вальс» походило мало. После концерта к Володе подошёл Илья Кормильцев и авторитетно заявил: «Нет, это не „Чайф“!» Это было всего лишь пятое выступление группы, и что такое «Чайф» — ещё никто точно не знал, но Шахрин прислушался к совету коллеги и избавился от феминистического уклона в своём коллективе. В результате между ним и Антоном пролегла первая трещинка. Алина несколько раз участвовала в записях «Чайфа» как бэк-вокалистка — её тёплый голос делал звучание группы вкуснее. Но молодой супруг не хотел видеть свою жену только «на вторых ролях».
За четвёртый квартал 1986 года «Чайф» выступил шесть раз, не удаляясь от Свердловска дальше пригородов. В основном концерты проходили в вузах. Студенческая молодёжь распробовала «Чайф» и полюбила его музыку. На каждом выступлении группа радовала зрителей (а среди них уже появились фаны, кочевавшие с концерта на концерт) новыми песнями. Репертуар рос как на дрожжах, Шахрин выпекал один хит за другим: «1986–1987-й были, наверное, самые активные годы для меня как для автора. Как будто открылся кран, и оттуда полился поток сознания сплошной». В своём первом интервью он объяснял, что «когда пишешь музыку на стихи, получается быстрее, а к мелодии подобрать текст уже не так просто». Обратите внимание, что речь идёт не о муках творчества, а именно о скорости, с которой в то время в Володиной голове оформлялись песни, востребованные публикой до сих пор.