— М-м? Выдающаяся сила?
— Именно. Мы способны раздробить разум любой цели. Правда, у брата он и без того хрупкий…
— Хватит уже чушь пороть, — проворчал Тору, щуря взгляд. — В кого это вы вырядились?
— В официанток, разумеется, — ответила Акари.
Обычно она носила черный кожаный доспех, не стеснявший движений… однако сейчас ее одежда ничем его не напоминала.
На ней был передник.
И… больше ничего.
— Мне идет, брат? — спросила Акари, не меняясь в лице.
Тору казалось, что ее обнаженные плечи и бедра выглядят слишком уж беззащитно. Броню она носила обтягивающую, но почти не обнажавшую кожу, так что сейчас ее одеяние выглядело очень соблазнительным… и даже возбуждающим.
— Какое тут «идет»?..
Откровенно говоря, Тору, сам будучи здоровым молодым человеком, при виде практически обнаженных женских тел ощущал, что его пульс слегка участился. Но если бы он сказал правду, его на самом деле не родная сестренка могла бы ляпнуть что-то совсем неуместное, поэтому Тору изо всех сил пытался выглядеть угрюмее.
— Вы, если не считать передника, все равно что голые.
— М-м? Где голые? — изумленно переспросила Чайка и замотала головой по сторонам.
Выглядела она точно как Акари. Только вот… в отличие от той, не осознавала, что стоит перед Тору практически без одежды.
— Ты извращенка, что ли, раз не поняла?
— Я-то думала, мой брат поймет наши минималистичные вкусы.
— Не нашла, что сказать, и решила разыграть карту минимализма?
— ...Анимализма?
— Это другое, — поправил Тору запутавшуюся Чайку.
Будучи рожденной в северной стране, она неважно говорила на общеконтинентальном наречии, распространенном в южной и центральной частях Фербиста. Часто она разговаривала, чеканя слова одно за другим, или неправильно воспринимала услышанное.
— Неужели ты хочешь сказать, что не представляешь, как будоражит воображение одежда, которая чуть-чуть скрывает от глаз самое важное, брат? Она даже лучше привораживает мужчин и пробуждает в них низменные чувства, чем безыскусная демонстрация голого тела.
— С чего я это представлять должен? Я просто знаю, что даже проститутки — и те скромнее одеваются.
— И вообще, брат, ты кое-что неправильно понял.
— ...А?
— Проще показать. Смотри же, брат! — сказала Акари… и развернулась.
Поскольку передник, как понятно из названия, прикрывает лишь перед, развернувшись, она должна была продемонстрировать ему голую половину тела, но…
— ...Белье? — обронил Тору, прищуриваясь.
Оказалось, Акари носила не только передник. На ее груди и бедрах виднелась тонкая ткань, незаметная под передником.
— Нет, купальник.
— ...Ясно.
— Я носила его все это время. А ты назвал меня голой. Тебе показалось так потому, что ты всегда думаешь о непристойных вещах, — с этими словами Акари сжала кулаки. — Поэтому я восхищаюсь тобой, брат!..
— Кем ты меня считаешь?
— Тору… непристойный? Извращенец? — Чайка округлила глаза и показала на Тору пальцем.
— Не принимай ее слова всерьез! — воскликнул тот в ответ.
Чайка, впрочем, ничуть не расстроилась и даже обрадованно спросила:
— Подходит? Подходит?
— А? А-а… — Тору не нашелся с ответом.
Похоже, она, как и Акари, пыталась выяснить, идет ли ей этот наряд.
В отличие от сестры Тору, она походила на ребенка — как лицом, так и телосложением —и не могла похвастаться рельефом груди и бедер. Причем ее это, видимо, сильно терзало, поскольку от любых напоминаний об этом она сразу расстраивалась. И потому в последнее время тело Чайки обсуждать запрещалось.
Как бы там ни было, покинувшая северную Империю Газ девушка обычно одевалась достаточно плотно и редко обнажала кожу. Оттого ее тело совсем не ведало загара и оставалось бледным.
Она казалась непорочно-белоснежной, поэтому сейчас ее вид вызывал у зрителя темные мысли о том, что ему удалось опорочить взглядом нечто столь невинное, что оно не должно показываться никому.
Но так или иначе…
— Я чуть не решил, что вы заведение попутали, — со вздохом произнес Тору.
Если честно, в первое мгновение он даже подумал, не ошибся ли дверью. Но, конечно же, вокруг похожих зданий не наблюдалось. Рядом стояли лишь брошенные, превратившиеся в руины дома. Обитаемой осталась только эта гостиница под названием «Белый цветок».
— Форма. Преследуем аутентичность.
— Вас-то, казалось бы, никто не станет заставлять лезть в воду, — с еще одним вздохом возразил Тору и обернулся.
Во все еще открытом дверном проеме виднелись очертания бугристых гор и раскинувшееся под ними озеро.
И тогда…
— О-о, спасибо, — обратился к Тору мужчина средних лет, вышедший из кухни в глубине заведения, вытирая на ходу руки.
Средний рост, среднее телосложение, честный взгляд — ничто в нем не могло вызвать тревоги. Идеальная внешность для торговца.
— Господин Донкервурт… — немного подавленно отозвался Тору.
Небольшой гостиницей рядом с озером владел человек по имени Дойл Донкервурт.
В связи с тем, что рядом располагался вулкан, озеро обладало одной особенностью — на его берегу без труда откапывались горячие источники.
Со всех сторон озеро окружали крутые горы и расщелины, так что издалека сюда мало кто добирался… однако жители окрестных городов и сел считали озеро своим «секретным курортом», куда приезжали отдыхать.
Поэтому тут вполне могла работать гостиница, жившая за счет любителей понежиться в горячей воде или поплавать.
Вот только…
Как недавно упоминалось, в настоящее время рядом с озером работало только одно учреждение — пресловутый «Белый цветок». Раньше тут были другие гостиницы, столовые, трактиры и прочие заведения, но все они остались не у дел. Их здания стояли заброшенные, а кое-где даже разрушенные.
Впрочем, возвращаясь к теме…
— Что это за костюмы? — спросил Тору, указывая на Чайку и Акари.
— Как что? Форма, — моргнув, ответил Дойл, будто не понимавший смысл вопроса. — Официантам ведь положен передник.
— А купальник зачем?
— Чтобы не мешать купанию и плесканию, — произнес Дойл и улыбнулся открытой улыбкой. — Некоторые наши посетители не хотят каждый раз возвращаться в гостиницу или столовую за едой и просят еду к побережью, поэтому удобнее одеваться в одежду, которую не страшно намочить.
— Эх… — Тору многозначительно вздохнул.
Как бы сильно ему ни казалось, что собеседник просто придумал оправдание своим вкусам уже постфактум, Тору не мог начать безжалостно терзать своего пусть временного, но все-таки начальника.
«Подумать только, что именно он — сын великого лучника…» — подумал Тору, оглядывая взглядом заведение. Ни других работников, ни посетителей в нем не было.
— Есть у подножья горы крупное озеро, — произнес Гленн Донкервурт, некогда один из восьми героев, одолевших Проклятого Императора Артура Газа. — У его берега стоит гостиница. Гостинице угрожают хулиганы из близлежащего города.
В голосе Гленна не было ни намека на грусть или напряжение. Он рассказывал так, будто говорил о погоде.
Ни сам Тору, ни его товарищи не могли сказать, с каким лицом Гленн на самом деле произносил эти слова, ведь они не видели его.
— Поэтому у них уменьшилось число посетителей и разбежались все работники. Сейчас там всем кое-как заправляют муж с женой, владельцы гостиницы.
Они все еще находились в холмах, которые Гленн Донкервурт называл своей территорией.
Вскоре после битвы Тору, Чайка и Акари переместились к логову предложившего сделку великого лучника, где и слушали, что им предстояло сделать.
Хоть Гленн и рассказывал им о сути «сделки», но на глаза упрямо не показывался. Его голос многократно отражался от склонов и доносился невесть откуда. Тору даже посетило зловещее ощущение того, что он разговаривает с призраком.