И если так, они действительно не смогут победить бога.
Поэтому действовать нужно сейчас. Они должны сделать хоть что-то — либо убить… уничтожить Ниву, либо уговорить ее отключить аппарат вознесения.
Пока еще не слишком поздно.
— Нива!
— Чайка… отойди, — бросил Тору подбежавшей к Ниве Чайке, спускаясь со спины Фредерики. — Мы не знаем, через сколько времени он станет богом. Нам нельзя мешкать.
— Тору?! — испуганно воскликнула та, глядя, как парень направляет острие клинка на Ниву.
Нива в ответ открыла глаза и посмотрела на Тору… но ничуть не изменилась в лице.
Вместо этого…
— Поздно… — прошептала она. — Аппарат вознесения. Работает. Сам.
— Что?..
— Я. Лишь. Отпечатала. Пространственный. Чертеж. И влила. Стартовую. Энергию.
— … — Тору нахмурился и перевел взгляд на белую Чайку.
Та встала между Тору и Нивой.
— Уже. Поздно. Нива. Ни при чем! Лестница. Равна. Огромному двигателю!
— ...То есть лестницу создали как самостоятельный инструмент для превращения в бога?
Как Тору уже знал на классическом примере летающих крепостей, магические двигатели бывают самых разных размеров — от гундо и до целых замков. И чем больше, чем сложнее заклинания, которые используют двигатели, тем громаднее они сами.
Сейчас уходящая в небеса винтовая лестница служила императору Газу в качестве гундо.
Одноразовому гундо не нужно быть долговечным… поэтому сейчас ему годилось даже созданное из материи.
И получается, убивать Ниву действительно бессмысленно.
А раз так…
— Нива, — Тору опустился перед ней на колено и заглянул в глаза. — Ты хочешь помочь нам… нет, Чайке?
Если Нива говорила правду, она вовсе не обязана быть врагом отряду Тору. Она выполнила свою цель. Возможно, император Газ уже не отдавал ей приказы. Но…
— Чайка… — Нива повернулась к девушке. — Я. Превратилась. В отработанный. Инструмент.
Ее тон не содержал ни намека на печаль.
Она словно объявляла очевидные факты.
Инструмент не обладает волей.
Поэтому и не принимает решений. Он лишь выполняет свои функции в соответствии с приказом. И, разумеется, становится ненужным, как только завершает работу. Но раз такая судьба уготована инструменту с самого начала, о ней не следует горевать. О судьбе вздыхают лишь люди, рожденные без цели и не сумевшие отыскать ее, либо нашедшие цель, но так и не достигшие ее.
Однако…
— Нива. Не инструмент! — воскликнула Чайка.
Когда-то те же самые слова она высказала в лицо Тору.
Люди — не вещи. Люди — не инструменты.
Но что насчет той, что создана быть вещью?
— Я. Искусственный. Инструмент.
— Больше не инструмент! — ответила Чайка, схватив Ниву за плечи. — Я инструмент. Я искусственная. Но сейчас не инструмент! Я — Чайка Трабант. Я живая. Я не вещь!
— …
— Я… — Чайка, наконец, устала выражаться на ломаном континентальном наречии и переключилась на язык Лаке: — Я не допущу, чтобы кого-либо считали инструментом!
Даже Тору почти никогда не слышал в словах Чайки столь искреннего гнева.
— Я отказываюсь соглашаться с тем, что кто-то счел тебя инструментом, воспользовался и объявил бесполезной! Я отказываюсь признавать тебя инструментом, Нива! Я не соглашусь с этим никогда и ни за что! Никогда, никогда и ни за что, пусть даже ты сама так считаешь!
— Чайка…
— Зачем тебе человеческий облик, если ты инструмент?! Зачем тебе человеческая душа, если ты инструмент?! Пусть тебя наделили и тем, и другим не специально, ты не должна быть инструментом, если обладаешь ими!
Чайка сама родилась инструментом.
Ее роль подошла к концу чуть раньше… и она стала бесполезной.
И теперь она, выкарабкавшаяся из пучины отчаяния, наверняка видит в Ниве того, кем некогда являлась сама. Она видит, как Нива признает себя инструментом, как принимает свою судьбу словно нечто само собой разумеющееся, и не может этого вынести.
Возможно, на деле Чайка лишь тешит свое самолюбие.
Возможно, если Нива согласна оставаться инструментом и довольна своей жизнью, у Чайки нет никакого права обвинять ее.
Но…
— Ради… — Нива неуверенно моргнула. — Того. Чтобы я. Могла превращаться. Могла реагировать. На разные обстоятельства. На разные заклинания. Могла использовать. Новейшие заклинания. Меня создали. На основе. Мозговой структуры. Драгуна. Мое сознание. Побочный эффект. Незапланированный.
Живое сознание — необходимое условие любого заклинания.
Хоть Нива по своей сути и является гундо… в то же время от нее требовалась достаточная схожесть с обычным магом, чтобы она могла изменять свою форму магией. Видимо, по этой причине ее и наделили минимальным сознанием.
Нива пыталась сказать, что она обладала сознанием — а также душой — лишь для того, чтобы исполнять свои функции, не больше и не меньше.
Вот только…
— Если ты начала оправдываться, Нива, мы уже победили, — сказал ей Тору. — Потому что инструменты не оправдываются.
— … — Нива посмотрела на него, затем опять перевела взгляд на Чайку.
Показалось ли Тору, что на мгновение маска безразличия спала, и на лице Нивы мелькнули чувства? Или она все же колеблется?
— Нива. Ты можешь применить то заклинание, которым император Газ одолел бога? — спросила Чайка на языке Лаке.
Наверняка она надеялась по возможности пристрелить императора Газа прямо отсюда.
Но…
— Невозможно. Заклинание. Стерто.
Наверное, поэтому Ниве и позволили остаться.
Император Газ лично создал заклинание уничтожения бога. Больше ни один маг не смог бы его воссоздать. Более того, никто из них даже не понял бы, как оно работало.
А значит…
— Остается лишь одно… — пробормотал Тору, вглядываясь в уходящую сквозь потолок в небо лестницу.
Как правило, диверсанты не сражаются со своими противниками в честных битвах.
Они устраивают засады, окружают толпой и вообще готовы идти на любые уловки, которые в обществе принято считать трусливыми и подлыми.
В этом смысле к истинной сущности диверсантов ближе не Акюра, стремящиеся в первую очередь как можно сильнее развить навыки каждого отдельного бойца, а Субару, которые привыкли «давить числом» и не ожидать многого от каждого конкретного диверсанта. Пусть битвы один на один и случаются, как правило Субару удается разгромить врага за счет численного превосходства.
Другими словами, их навыки не предназначены для битв в равных условиях.
А поскольку сейчас им не удалось захватить позиционное преимущество…
— Эти диверсанты вдвое слабее, чем могли бы быть. — Николай зловеще ухмыльнулся, размахивая огромным комбомечом.
Чаще всего быстрые и ловкие диверсанты видели в крупных неповоротливых противниках вроде Николая легкую добычу. Если в бою один на один Николай еще смог бы за ними угнаться, то в бою против двух или более диверсантов он бы ничего не обещал.
Однако сейчас его противникам недоставало живости.
Слишком вялые шаги. Слишком медленные движения.
И виновата в этом…
— Явись, «Покров Иллюзий».
...магия, которую без конца поддерживал стоявший неподалеку от Николая Матеус.
Вообще он специализировался на магии подчинения птиц и зверей, вот только сейчас подходящих целей для нее не было. Однако специализация вовсе не означала, что Матеус не знал других заклинаний. Подчинение птиц и зверей — лишь одна из разновидностей магии вмешательства в сознание, и Матеус владел большинством заклинаний этого типа.
В данный момент он поддерживал поле, подавляющее разум.
Любая попытка приблизиться к Николаю на расстояние удара заканчивалась тем, что Субару попадали под действие поля. Разумеется, так просто захватить контроль над их сознанием поле не могло, но немного сбить с толку — вполне.