— ?!
Похоже, полукровка до сих пор не до конца понимал, что с ним сделали.
Как уже было сказано, вероятно, обитатели базы не привыкли брать заложников. Пожалуй, именно поэтому их оказалось так легко провести.
— Ну-ка, — Давид просунул руку между прутьев и принялся шарить по одежде полукровки.
Он заметил это, еще когда их бросали в камеру, и действительно, ключ оказался подвешен к поясу.
— Нашелся. Эх, какие вы все-таки наивные.
— !.. — полукровка гневно смотрел на них, но Давид лишь улыбнулся и добавил:
— Спасибо, что так быстро попался. Бывай.
И после этого он схватил полукровку за шею.
Он нащупал пальцами пульс, надавил, и полукровка быстро потерял сознание. Несмотря на наличие ушей и хвоста, расположение кровеносных сосудов у полукровок такое же, как и у людей.
— А теперь… идем искать нашу принцессу?
— Пожалуй.
Отпрянув от обмякшего полукровки, Давид засунул ключ в скважину и открыл дверь камеры.
Он провел в прострации несколько секунд.
Когда он опомнился, то обнаружил себя в углу коридора с упертым в стену лбом.
Если Виктор выполнит свою цель, они станут не нужны.
Если слова Виктора верны, войны исчезнут из этого мира. Вместе с ними исчезнет и единственное место, где Кирилл и его товарищи могли бы доказать, что живут не напрасно. Другими словами, клеймо «псевдолюдей» пристанет к ним навсегда.
— Кх…
В мыслях Кирилла пронеслись лица товарищей.
Все они терпели жизненные удары, веря в то, что война непременно настанет.
Их презирали даже маги, которые должны быть такими же реваншистами, как и они сами.
Полукровки надеялись, что когда начнется война, то вопрос «для чего мы родились и живем?» покинет их головы так же, как ржавчина покидает клинок, некогда забытый в ножнах, но вновь нашедший применение.
— Я же знал… Я знал все это… Черт! — протянул Кирилл.
Группа, в которой не наберется и сотни человек, ни за что не смогла бы возродить Империю Газ, какими бы умелыми ни были маги и полукровки, входящие в нее. Даже если бы Виктор и его соратники действительно задумались о войне, вряд ли бы на ней нашлось место людям Кирилла. Их бы попросту задавили числом, и на этом все бы закончилось.
Но все же…
В Кирилле теплилась слабая надежда на то, что то изучаемое магами «наследие» поможет компенсировать безнадежную разницу в силе.
И даже если бы у них не получилось отстроить Империю Газ заново, они смогли бы оставить в истории «шрам», который не дал бы забыть об их существовании… и, так сказать, позволили бы минувшим дням зацвести в последний раз.
Но…
В войне нет нужды. Эта «сила» способна изменить мир.
Кирилл не знал, что именно это означает, но…
— Действительно ли у тебя нет надежды? — вдруг услышал он рядом с собой голос.
— … — Кирилл изумленно обернулся.
В его широко раскрытых глазах отразился юноша с янтарными очами и светлыми волосами.
Конечно же, он не живет на базе. Кирилл никогда не видел его.
«Лазутчик?»
Кирилл рефлекторно схватился за рукоять скимитара, но за этим действием ничего не последовало.
Сработали инстинкты полукровки. Человек перед ним — не то, чем кажется. Хоть юноша и находится перед Кириллом, он не ощущает присутствия. Кириллу казалось, что он смотрит на призрака…
— Но что, если они не смогут заполучить «наследие»? — спросил юноша, слегка улыбнувшись.
Его голос такой непринужденный, будто он разговаривает с закадычным другом.
— Даже не так. Что, если «наследие» достанется вам?
— …
Кирилл ощутил дискомфорт на задворках сознания.
Но его мысли словно парализовало, и он никак не мог ухватиться за это чувство.
Он понимал, что что-то не так, но не мог подумать ничего другого.
Мысли буксовали.
Шестеренки в его голове не сходились, он никак не мог ухватиться за то, что должен.
— Ну же, что нужно для того, чтобы заполучить «наследие»?
— … — Кирилл несколько раз моргнул, а затем произнес это имя: — Чайка.
Кракен.
Среди всех семи разновидностей фейл, эта обладает самым крупным телом.
В то же время кракены стоят на одном уровне с драгунами по умственному развитию, из-за чего их нельзя подчинить своей воле с помощью обычной магии. В худшем случае, под контроль может попасть сам человек.
Однако кракены, в отличие от драгунов, не заключают с людьми «контракты».
Поэтому для людей это самые неведомые из фейл… особенно с учетом того, что они живут в море.
Именно потому вся известная информация о кракенах сводится лишь к докладам о том, как они топят корабли. Хотя даже такие сведения нередко оказываются поддельными (некоторые матросы пытаются оправдать потерю груза «нападением кракена»).
Из-за этих причин отряду Тору и в голову прийти не могло, что кракены умеют говорить по-человечьи.
Но как оказалось...
— ...Он говорит на континентальном наречии куда лучше Чайки.
— М?! — Чайка чутко отреагировала на слова Тору. — Я. Могу. Говорить. На континентальном наречии!
— Знаю, знаю, — ответил Тору Чайке, от возмущения замахавшей гундо, а затем повернулся к кракену и обратился к нему: — ...Можно я буду называть тебя «кракен»?
— Как хочешь. У нас. Нет. Имен. Для каждой. Отдельной. Особи.
— ...Кстати, кажется, Фредерика тоже что-то похожее говорила.
У Фредерики и прочих драгунов тоже нет собственных имен, и в свое время ее, чтобы отличать от остальных, называли «Восток-645».
«Кстати...»
Фредерика также рассказывала, что Лейла, она же голубая Чайка, узнала секрет «Чаек» от кракена первого поколения, поделившегося с ней информацией. Разумеется, это вовсе не значит, что все «кракены первого поколения» знают секрет.
Но что, если…
— Я хочу спросить: вы что-то знаете о делах Империи Газ?
— Империи Газ… — неспешно извивающиеся щупальца кракена вдруг замерли.
— Эту девушку... зовут Чайка. Вы что-то знаете о тех, кого так зовут? — спросил Тору, указывая на Чайку пальцем.
— … — какое-то время кракен безмолвствовал и совершенно не двигался, а затем вдруг произнес одно имя, словно вспомнив его. —Проклятый Император… Артур Газ…
И следом…
— Конечно. Мы. Не знаем. Всех. Мелочей, — продолжил кракен.
Отряд Тору переглянулся и дружно вздохнул.
Выходит, зря он спросил? Наверняка Лейла спрашивала у другого.
Но стоило им подумать об этом…
— Вы. Когда-нибудь. Думали. Над тем. Почему. Нас зовут. Фейлами? — вдруг спросил у них кракен.
— Что?
— Мы. Неудачи.
В его голосе вновь не слышалось ни капли самоиронии.
Это голос, которым зачитывают прописные истины.
— Ты так говоришь, будто вас кто-то сделал. Но ведь совсем недавно ты называл себя естественным образцом?
— Действительно. Меня. Не создали. Люди. Этой. Базы. Но все. Фейлы. Брошенные. Неудавшиеся. Создания.
— …
Брошенные. Неудавшиеся.
Он говорил так, будто…
— Вас что, господь бог бросил?
— Именно…
Тору ожидал услышать отказ, но кракен согласился с его словами.
— Я. Не знаю. Похоже ли. Это на то. Что вы, люди. Называете. Верой. В «бога». Но если. Вы подразумеваете. Создателя. То совершенно. Правы. Восьмые.
— ...Восьмые? — пробормотал Тору, нахмурившись.
Кстати, он уже не в первый раз слышит от кракена этот термин.
— Каково. Ваше. Определение. Фейл? — вопросил кракен.
— ...Магия, — ответила Чайка.
За нее продолжила Акари:
— Это собирательное название всех зверей, способных использовать магию. По крайней мере, меня так учили.
Действительно, в деревне Акюра, где выросли Тору и Акари, преподавали именно такое определение фейл. Разумеется, это не какое-то тайное знание диверсантов — скорее всего, такого же мнения придерживается весь Фербист. Хотя для обывателей фейлы наверняка ассоциируются в первую очередь не с магией, а с «опасными тварями, атакующими людей».