Нож воткнулся в лоб. Кокатрис еще какое-то время барахтался, но быстро окоченел.
Полукровка с изумлением посмотрел на него, а затем…
— Ты что-то говорил о поле боя. Хочешь воевать? Но для чего? — спросил Тору, в голосе которого слышалась легкая усмешка над самим собой.
— Что значит «для чего»?
— Я из диверсантов, которых еще называют «шавками войны». Я не буду пудрить тебе мозги увещеваниями на тему того, что убивать нехорошо, и что мир нужно ценить. Бывают ситуации, в которых без убийства совершенно не обойтись. Но когда убийство становится целью, это просто глупо.
— Тору… — Чайка моргнула и посмотрела на его лицо сбоку.
Она должна помнить, почему Тору хотел возвращения войны.
— Война есть средство, а не цель. Если вы просто хотите воевать, то почему бы вам не переубивать друг друга? Прекратите цепляться за мелочи и найдите себе новую цель в жизни.
— Цели… средства…
Какое-то время полукровка продолжал сверлить Тору взглядом… но затем вдруг повернулся к ним спиной, зачехлил скимитар, подошел к поверженному кокатрису и склонился над ним.
— Тебе легко говорить. У тебя ведь был выбор.
— ...Что?
Полукровка поднял труп кокатриса и развернулся.
— Это искусственное создание. Маги, стремясь облегчить над ним контроль, удалили ему часть мозга, а вместо нее встроили небольшой механизм, улавливающий коммуникационные заклинания. Все ради того, чтобы сделать боевую марионетку. Его породила не природа, с самого начала его клонировали именно с этой целью.
— ...Ничего себе технология, — ответил Тору без тени сарказма.
Но…
— Мы, полукровки, такие же. Нас создали в качестве инструментов для ведения войны. Когда войны нет, наше существование теряет смысл. Наша жизнь теряет цель. Исчезает единственное место, куда мы могли бы податься. Средство? Вовсе нет. Для нас война с самого начала была целью. Не больше и не меньше, — полукровка отшвырнул труп кокатриса в сторону и продолжил: — Найти новую цель? Вздор. Ладно, мы были бы созданиями, изначально не имевшими смысла жизни, но нас такими создали. Мы не можем и не должны жить по-другому.
— Н… но… — тихо обронила Чайка. — Это…
— Вот уж не знаю, — иронично отозвался Тору. — А вот мы слышали от кракена в гроте, что даже мы, люди, были созданы ради какой-то цели.
— ...Что? — полукровка нахмурился, а Тору продолжил:
— В принципе, мы от вас не особо отличаемся. Говоришь, полукровкам некуда податься? Так построй такое место. И сражайся ради этой цели.
— Ты…
На лице полукровки уже начала появляться усталость от разговора.
Но…
— Не мне, конечно, говорить возвышенные речи, но все же, позволь как «старшему» дать тебе совет. Мир — такая штука, которая относительно просто меняется. И так же, как и он, можете измениться и вы, — заявил Тору. — А если не можете измениться сами, то измените мир.
— ...Выступления с правдоподобным бредом тоже относятся к умениям диверсантов? — недовольно отозвался полукровка.
А затем…
— ...Кирилл, — вдруг сказал он после небольшой паузы.
— Что?
— Кирилл Татра 47.
Тору еще секунду не мог переварить услышанное.
— Это… твое имя?
— Да, — подтвердил полукровка по имени Кирилл.
Раз он представился, то, видимо, принял предложение Тору о перемирии. Он не тянет на рыцаря и вряд ли стал бы представляться противнику, которого хотел убить.
— Тору Акюра. А это Чайка Трабант, — ответил Тору. Затем он указал пальцем на Ниву и спросил: — А вот ее ты должен знать лучше. Кто она?
— ...Не знаю, — заявил Кирилл. — Я знаю лишь то, что Виктор Ижмаш, администратор базы, проводил над ней бесчисленные опыты. Мы в магии не разбираемся, и он нам ничего не объяснял.
— ...Ладно, ничего не поделать.
Тору вздохнул. Похоже, в ближайшее время его не покинет беспокойство, вызванное тем, что они перемещаются вместе с загадочной Нивой. А ведь он рассчитывал узнать о ней хоть что-то.
— Нам незачем здесь засиживаться. Выдвигаемся, — сказал Тору, оборачиваясь к Чайке и Ниве.
Бежать. Бежать. Бежать.
Многие люди, не знакомые со способностями диверсантов, преувеличивают их возможности, хотя на самом деле диверсанты — вовсе не чудовища, обладающие безграничной мощью. На практике величайшая их сила — не горы мускулов и не молниеносная реакция, а контроль над своим телом… другими словами, умение прилагать нужное количество усилий в нужный момент.
Вершина такого контроля — техника «Железнокровие», но это не более чем доведение идеи контроля над телом до крайности, до «временного превышения пределов возможного». Диверсанты способны не только ненадолго повышать свои возможности, но и наоборот, ограничивать свои силы для того, чтобы расходовать их очень экономно.
Другими словами…
— Им нет числа, — обронила выбравшаяся на поверхности Акари, бежавшая по лесу и отмахивавшаяся от преследующих фейл молотом.
Разумеется, она не настолько глупа, чтобы останавливаться и сражаться с ними в честном бою. Против нее — целая армия фейл. С одной фейлой Акари еще бы справилась, но их много, и они умеют нападать совместно. Такой противник Акари не по зубам.
— Здорово, здорово. Ну ты и выносливая, — весело проговорила Фредерика, прицепившаяся к спине Акари.
— Хочешь помочь — слезай, драконица.
— Не хочу-у, — ответила Фредерика. — Ты мне постоянно мешаешь, Акари.
— Это потому, что ты наверняка планируешь напасть на моего брата, пока он спит.
— Ну и жалко тебе, что ли? Нам, драгунам, становится грустно, если мы хоть раз в день кого-нибудь не укусим.
— Не ври, — сказала Акари, по пути контратакуя молотом выскочившего из тени ортроса. — Возить тебя на спине непросто. Такими темпами нас обеих прибьют.
— Если тебя ранят, я укушу и вылечу.
— У тебя совсем совести нет? Нет уж, откаж… — начала было Акари, но вдруг остановилась и задумчиво склонила голову. — Стоп. Ты ведь много раз кусала моего брата, это же получается непрямой… нет, просто поцелуй? А с учетом смешения жидкостей, это и вовсе…
С такими словами Акари опустила Фредерику на землю, схватила ее за плечи и продолжила:
— Ладно. Кусай. Кусай прямо сейчас.
— Но ты не ранена.
— Я сказала, кусай. Если не укусишь, я сама тебя укушу.
— ...Что-то у тебя взгляд жутковатый, Акари.
— Кто бы говорил, бесформенное создание. Мне что, ранить себя нужно?
Стоило Акари проговорить, как из-за кустов позади нее выскочил единорог.
В тот самый момент, когда совсем не лошадиные клыки приблизились к шее Акари, та вдруг резко взмахнула рукой и вонзила кинжал в морду фейле.
Гьо-о-о-о-о-о?!
Единорог завопил. Даже будучи под контролем, он продолжает испытывать боль.
В следующий момент Акари с разворота ударила его молотом по нижней челюсти. Рот единорога громко захлопнулся, сломались несколько зубов.
— …
Акари, не теряя времени, прокрутилась на месте, подстроила траекторию молота под опешившего единорога и ударила его по голове заостренным концом. Тот подействовал не хуже наконечника копья, войдя в глаз, затем в череп и полностью разворотив мозг фейлы.
Единорог с глухим звуком упал на землю.
— ...Передышка окончена, — бросила Акари.
Похоже, остановка играла для нее еще и роль передышки. Или же, с учетом того, как быстро она отреагировала на единорога, Акари заметила его заранее и специально повернулась спиной, чтобы прикинуться беззащитной.
— Идем. Дальше ты пешком. И вообще, не могла бы ты превратиться в лошадь и прокатить меня?
— Могла бы, но если я так сделаю, ты разрешишь мне кусать Тору?
— М-м… ладно, — отозвалась Акари, нахмурившись. — Но запомни, брат — мой. Не забывай это.