Если бы он передумал, то уже мог бы всех здесь переубивать.
— !
Освободившись из плена продавца, Чайка тут же подбежала к Тору.
Она бросилась ему на грудь, едва не сбив, а затем…
— Тору!
Она схватила его за воротник обеими руками.
— Я! Девушка! — возмущенно заявила Чайка. В ее фиолетовых глазах читалась сильная обида.
— А… нет. Это я так… — ответил Тору, скашивая взгляд в сторону. — Образно сказал. Вернее, провел противника.
— Грудь! Есть! — отпустив воротник, Чайка положила ладони на грудь… а затем кисло добавила: — …немного.
— Да-да, понимаю. Извини.
— М-м…
Чайка продолжала недовольно поглаживать свою грудь.
Решив пока не трогать ее, Тору повернулся к продавцу.
— Может, расскажете мне, что это за причины такие?
Для убедительности он достал из кармана еще один метательный нож.
Жителей подконтрольной правителю территории нередко приглашают работать слугами в его поместье.
С точки зрения простолюдина работа там имеет немало плюсов.
Дело не только в том, что это прибыльное занятие — сам факт работы в поместье знатного человека добавляет престижа и дает возможность бесплатно научиться грамоте и хорошим манерам.
Более того, если брать в расчет молодых девушек, то они получают шанс попасть на глаза знати и примелькаться в светском обществе. Конечно, девушке без гроша за душой вряд ли удастся стать законной женой, но, родив наследника, и она, и ее ребенок смогли бы сдружиться со знатью. С точки зрения обычного человека это вполне очевидный способ подняться по социальной лестнице.
Земли герцога Гавани в таком вопросе ничем не отличались от других.
Как только в поместье объявляли о наборе горничных и служанок, от девушек из низов не было отбоя. О наборе объявляли где-то раз в год, и каждый раз во дворе поместья собиралось под сотню кандидаток, а то и больше.
Но… однажды все изменилось.
— Девушки… перестали возвращаться, — проговорил торговец с мрачным видом.
Набор продолжался.
Более того, набирать стали чаще в разы.
Естественно, в разы увеличилось и число девушек, уходивших в поместье.
Но… хоть девушки и должны были возвращаться домой, когда выдавались пересменки и выходные, никого из них больше не видели. Более того, они перестали даже писать своим семьям.
Хоть людям и казалось, что это странно… они убеждали себя, что девушки «просто заняты».
Герцог Гавани — абсолютный правитель этих земель.
Налогообложение, связанное с добычей сухого топлива, его переработкой и продажей, сколотило семье Гавани целое состояние… и вместе с тем обеспечило их властью и армией. Кроме того, королевство Вимарк совершенно официально признавало семью Гавани правителями этой земли.
Жители земель Гавани попросту не могли протестовать против своего правителя, не имея ни веских оснований, ни доказательств.
Но, конечно же, беспокойство распространилось моментально.
Девушки перестали откликаться на наборы добровольно.
И тогда их стали забирать силой.
Оперативный отряд, подчиняющийся лично семье Гавани, стал ходить по городу и арестовывать не только молодых девушек, но и вообще всех женщин. Естественно, жители пытались сопротивляться… но против вооруженного до зубов отряда безоружный простолюдин не может сделать ничего.
К тому же, с учетом того, что уже пропавшие девушки стали своего рода заложницами, жители попросту не могли оказывать какого-либо сопротивления.
— Понятно, — сказал Тору, оборачиваясь.
За ним на полу лежали связанные мужчины, попытавшиеся атаковать его и Чайку.
Кстати, веревку он взял у них же. Именно ей они планировали связать Чайку, чтобы увести с собой.
Другими словами…
— Короче, вы не хотите отдавать ваших жен и дочерей и поэтому пытаетесь вместо них выдать чужеземку?
— …
Продавец скосил взгляд.
Он будто бы хотел что-то ответить… но не смог.
В конце концов, жители не понимали, для чего герцогу нужны все эти женщины… и дело здесь в том, что их арестовывали совершенно без разбора.
Не влияли ни возраст, ни внешность, ни воспитание. Ничего.
«Ему что, нужны вообще любые девушки?»
Жители быстро пришли к такому выводу.
Отряд, посланный герцогом Гавани, довольствовался арестом не только членов семьи и возлюбленных, но и «жертвенными» девушками. Когда горожане поняли это, они, не найдя другого выхода, начали закупать у работорговцев девушек… и иногда ловили приходивших в город посторонних девушек, чтобы выдавать их вместо своих.
Именно поэтому Чайка и привлекла их внимание.
Но…
— Сопротивление? Отпор? Нет? — удивленно спросила Чайка.
— И правда, раз уж дошло до такого, то даже армия должна взбунтоваться, — добавил Тору, нахмурившись.
Не все войска на этой территории подчинялись лично герцогу Гавани. Вернее, простых солдат должно быть во много раз больше, чем «оперативных отрядов», причем у многих наверняка есть родственники среди обычных жителей. Если их родных и возлюбленных начали арестовывать, они должны возмутиться.
— Один раз… было, но…
Отряд из другого города попытался вернуть захваченных девушек.
Но это выступление моментально подавили… убив всех солдат.
После этого случая оперативный отряд начал свирепствовать и попросту убивать всех тех, кто пытался мешать их арестам. Другими словами, стало только хуже.
— Понятно. В ногу выступить не смогли, значит.
— … — продавец бессильно кивнул.
— Тору? Нужно пояснение. В ногу? — спросила Чайка, подергав Тору за рукав.
— Если каждый будет выступать порознь, то победить даже в легкой битве не удастся. Здесь то же самое. Если они так и будут сопротивляться порознь, то их просто задавят числом, — сказал Тору, окидывая взглядом связанных мужчин. — Пусть все они недовольны поведением своего правителя, у каждого недовольства свой уровень и свои нюансы.
Территория герцога Гавани славилась производством сухого топлива, и речь не только об Ивеко.
В среднем, люди здесь жили куда лучше, чем в остальном Вимарке.
Поэтому люди привыкали к такой жизни. А привыкая, не хотели ее терять.
Выступление против своего правителя означает крах всей их жизни. Даже если им вдруг удастся свергнуть его, исчезнет человек, который держал в узде производство и торговлю сухим топливом… и вместе с ним рухнет уровень жизни людей.
Не существует тех, кто может с легким сердцем сопротивляться или бежать.
А уж если есть люди, считающие, что с помощью «жертв» можно отвести от себя удар… то шансы у населения выступить против герцога единым фронтом практически никакие. При наличии выбора откупиться от проблемы всегда проще, чем ставить на кон свою жизнь.
— Сдаете… семью? Ради жизни? — вопросила Чайка, словно не веря тому, что слышала.
Наверняка этой девушке, ради похорон своего отца жившей в бегах, казалось совершенно невозможным то, что кто-то может сдать члена своей семьи, чтобы его оставили в покое.
— Не такое уж и редкое дело, — отозвался Тору, кисло улыбнувшись.
Часто, очень часто попадаются родители, продающие своих детей в рабство.
Даже в той же Акюре жили дети, которых деревня выкупила за гроши. Несмотря на идеалы Чайки, в реальности семейные узы и узы родителей и детей не такие уж и крепкие. Во всяком случае… деньгами их перерубить можно.
Однако Тору, будучи диверсантом, не имел права рассуждать о том, хорошо это или нет.
Как бы там ни было…
— Бежать из земель… невозможно?
— Думаю, это непросто.
Как уже говорилось, бегство означало полный отказ от привычной жизни.