— Так… а теперь узнаем, сработало ли.
Они бежали прямо к стене.
На их пути стояло внушительное препятствие, но диверсанты не замедляли шаг.
И в тот самый момент, когда они вот-вот врезались бы в нее… в каменной стене вдруг появилась огромная дыра. Поверхность стены исказилась, по ней побежали волны, а затем открылся проход, достаточно крупный для человека.
Стену разворотило, словно воск раскаленным клинком.
Не колеблясь ни секунды, Тору с Акари прыгнули в дыру.
— Неплохо, — улыбнулся Тору, хоть лицо его и закрывала двухслойная маска.
Тот звук издала магия Чайки.
Но она применила не атакующее заклинание. Изначально магия «Правитель» использовалась для получения контроля над материей, создания из нее несложных «стен» или «солдат» для помощи в бою, но сейчас она лишь мешала туману.
Получившая два противоречивых приказа материя превращалась в туман, свою изначальную форму.
— …
Тору кратко обернулся.
Туман уже заделывал дыру в стене лабиринта.
Чайка могла изменять материю лишь на мгновение. Уже через несколько секунд материя «придет в себя» и вновь образует лабиринт, выполняя изначальный приказ.
Но…
Вух!
Магия Чайки вновь проделала дыру в лабиринте.
В следующей дыре показалась фигура бегущего зверя, со рта которого свисала Чайка, напоминая котенка, которого тащит мать-кошка.
Хотя, нет, слово «зверь» здесь не подходило. Пусть своей формой он немного напоминал волка или тигра, но кожа его была покрыта крепкой серебристой броней в виде чешуи.
Фредерика.
Будучи фейлой-драгуном, она могла принимать любую форму, в том числе человеческую.
Обычно самой удобной для битв и передвижения оказывалась форма «дракона», но крупное тело и крылья мешали бы ходить по долине. Поэтому сейчас она приняла звериный облик, в котором возить Чайку проще.
Чайка же полностью сосредоточилась на магии.
Каждый раз, когда Фредерика останавливалась, она подстраивала «Правителя» и стреляла им.
Тору и Акари бежали по прямой «дороге», которую прокладывала Чайка.
Их конечная цель — отыскать мага, управляющего туманом.
И для этого они придумали этот план.
— …
Вперед. Только вперед.
Бежать. Бежать. Бежать. Бежать и даже не смотреть по сторонам.
Просто бежать туда, куда им указывают.
И это…
«Награда за доверие», — подумал Тору.
Какое приятное ощущение.
Как свежо на душе, когда можно забыть обо всем и просто нестись вперед.
Конечно, существовала и опасность.
Если тебя предадут, ты так и прибежишь на полной скорости в объятия смерти. Или же если рядом нет того, кому бы ты мог доверять. А если отклониться от курса, то сам себя и прибьешь.
Поэтому, первое, что нужно делать — сомневаться.
Думать изо всех сил… и решить.
Вера — это тяжелый выбор, который нужно сделать перед началом действий.
И поэтому, когда ты принимаешь решение, на душе становится так приятно.
Просто поверить человеку несложно. Нужно лишь отказаться от всех неприятных дум — от сомнений и размышлений о том, стоит ли этому человеку доверять.
Но только те, кто прошел сквозь эти муки, могут ощутить истинное наслаждение от веры.
Даже если их предадут, они лишь улыбнутся и подумают «вот это неожиданность».
Потому что между наслаждением и муками существует баланс.
— Слушай, Акари, — проговорил Тору сквозь маску.
— Что такое, брат?
— Что бы ты сделала, если бы я предал тебя ради Чайки?
— Если бы ты… — Акари задумчиво наклонила голову, не сбавляя скорости. — Что-то я не могу представить себе такой ситуации.
Вот насколько она доверяла Тору.
— Ну, скажем, например… когда мы найдем последние «останки», ты окажешься при смерти, и мне придется бросить тебя.
— … — Акари нахмурилась. Еще мгновение она думала, а затем, — Хочешь сказать, это будет предательство?
Вместо ответа Тору услышал вопрос, произнесенный задумчивым голосом.
— Жизнь в обмен на выполненную цель — наша мечта и то, что приносит славу диверсантам… разве нет?
— Ну… так-то оно так…
Вух!
Тору и Акари прыгнули сквозь очередную искаженную стену.
У них получилось практически одновременно.
— Если это будет ради поставленной перед тобой цели, то разве ты не должен ее выполнить?
— Ну… с моей точки зрения это, может, так и будет, но я спрашиваю насчет тебя, Акари.
Она могла стать жертвой для цели Тору.
Неужели она считает это естественным?
— Брат, ты настолько эгоистичен… хотя, нет. Может, тебе недостает кругозора, — вдруг ответила Акари.
— Что ты сказала?..
— Помнишь, ты говорил: «моя цель — чтобы тот человек достиг своей цели»? Вот и я подумала так же.
— Но ведь… это мои мысли.
— Я твоя сестра. Естественно, у нас с тобой мысли совпадают.
— …
Другими словами, для Тору «тем человеком» была Чайка.
А для Акари — Тору.
И значит…
— Эх, брат, какой же ты безрассудный, — произнесла Акари с легким намеком на сокрушенность в голосе. — Чувства берут над тобой верх, и ты несешься вперед. И, тем не менее… ты никак не можешь перестать думать, то и дело останавливаясь и размышляя. За это я тебя люблю и уважаю, но, если честно, иногда думаю, что на диверсанта ты не особо тянешь.
— … — Тору нашел в ее словах так много вещей, с которыми он мог согласиться, что не придумал ответа. — Говорят, что девушки взрослее своих парней-ровесников. Видимо, не зря…
В каком-то смысле мысли Акари оказались в несколько раз упорядоченнее, чем у Тору.
Тот вывод, к которому Тору пришел только после нахождения в плену иллюзий, Акари вывела еще очень давно.
— Что такое, брат? Я что-то не то сказала?
— Нет, ничего.
Тору улыбнулся, а затем прыгнул вместе с Акари в очередную открывшуюся дыру.
Скорее всего… когда-то это была крупная машина.
Но после нескольких модификаций и из-за того, что материя в несколько слоев окутывала ее, напоминая кровеносные сосуды, она совершенно утратила свою изначальную форму. Лишь несколько оставшихся колес позволяли судить о том, что именно они увидели.
Оно стояло на площадке, со всех сторон окруженной каменными стенами.
Огромное гундо, расположенное в самом центре долины.
Оно походило на гигантское сердце, и опутывающая его материя непрерывно пульсировала голубым светом. В некоторых местах меж сосудов пробивались похожие на рога выступы. Вокруг на земле валялись старые детали, видимо, ставшие ненужными после модификации машины. Из-за них возникало ощущение заброшенности.
Этой картине подходило лишь одно слово — неестественная.
Огромное сердце, бьющееся в глубине лабиринта.
Естественно, через него циркулировала вовсе не кровь, а тот самый зловещий туман, на котором держалась магия долины. Поэтому вокруг «сердца» туман был особенно плотным. Неосторожная попытка подобраться поближе явно закончилась бы попаданием под власть иллюзий.
А кроме того…
— Понятно, — сказал Тору, прищуриваясь. — Изначально это то же заклинание, что и у Чайки.
— М-м, — стоявшая рядом с ним Чайка кивнула.
Другими словами, все иллюзии «долины, из которой никто не возвращается» держались на одном единственном заклинании — крупномасштабном «Правителе». Или, по крайней мере, на заклинании того же самого типа и работавшем по тому же самому принципу. Естественно, сила заклинания и масштаб различались разительно — сказывалось огромное гундо, сделанное из машины, а также, скорее всего, гораздо более мощный магический источник.
А туман исполнял лишь две функции — среды для управления разумом и материала для создания конструкций.
Конечно же, это заклинание могло работать и как обычный «Правитель».
А именно…
— Вот уж не думал, что до такого дойдет…
— …Кажется, их около 50, — прикинула прищурившаяся Акари.
Прямо перед отрядом Тору (который только успел вступить на территорию площадки) стояло где-то 50 фигур, загораживавших проход к «сердцу».
Слабые в ближнем бою маги нуждались в защите.
Поэтому естественно предположить, что и этот маг озаботился поиском метода для борьбы в ближнем бою, подобно Чайке, нанявшей диверсантов.
Но…
— Брат, нас с тобой, Чайки… и Фредерики будет не слишком мало? — шепотом спросила Акари.
Все эти фигуры имели вид Тору, Акари, Чайки и Фредерики. Как и та вымышленная Чайка, на самом деле они состояли из материи.
— Они копируют внешний вид, но не техники, — сказал Тору, вспоминая фальшивого Альберика. — Это лишь марионетки. По отдельности они ничего собой не представляют. Вот только…
Марионетки дружно взялись за оружие.
Тору и Акари стояли со стилетами и молотами, но Чайки оказались вооружены копьями и топорами, из-за чего выглядели смешно и нелепо. Скорее всего, магия не могла имитировать гундо, и поэтому заменила его на похожее оружие. Что же до фальшивых Фредерик, они были безоружны.
— Тут, видимо, смысл в том, чтобы смутить нас?
— Смутить? Чем? — удивилась Акари.
— Ну, как бы против друзей и родственников сражаться не хочется… — начал было Тору, но… — Хотя нет. Не в нашем случае.
Сестра Тору будила его, накидываясь по утрам с молотом. Ему уже не раз приходилось с ней сражаться, и еще несколько копий его не смутили бы. С иллюзией Чайки он тоже имел дело и не ощущал никаких сомнений при виде марионетки с ее внешностью. Даже наоборот, мелкие отличия, вроде того же оружия, вызывали в нем чувство, что это фальшивые Чайки.
Ну а Фредерика наверняка с радостью бы переубивала все иллюзии Тору.
Но…
— Какой опасный враг, — неожиданно заявила Акари. — Бьет прямо в слабое место.
— Что такое? Не хочешь бить меня по лицу? — усмехнулся Тору.
Но Акари тут же покачала головой.
— Почему? Нет.
— …
— Наоборот, я сгораю от нетерпения. Не уверена, что смогу сохранить спокойствие.
— …Ясно, понятно, — Тору вздохнул, в очередной раз отругав себя за то, что ожидал от нее невозможного.
— Хотя, нет, брат, погоди-ка, — сказала Акари, прижимая левый кулак к груди, словно стараясь унять дрожь. — В твоих словах есть рациональное зерно.
— О?
— Если все они сейчас дружно разденутся…
— …Ты о чем там думаешь?
— Ну, ты можешь так возбудиться, что не сможешь сражаться, брат.
— Вот еще!
Все эти «воины» полностью состояли из материи, так что одежды у них, можно сказать, не было. Получается, они и без того голые.
— Не может быть. Если бы мой брат разделся, я… — Акари помолчала еще несколько секунд, о чем-то напряженно думая. — Придумала.
Придя, наконец, к какому-то выводу, она хлопнула в ладоши.
— Давай пока прикончим их, а затем я сделаю чучела и смогу все внимательно рассмотреть.
— …Может, лучше забыть о доверии и прикончить тебя, пока еще не поздно? — проворчал Тору, а затем выхватил комбоклинки.
Печати на ладонях коснулись печатей на стилетах, активируя расширение чувств. Тору превратился в живое оружие с клинками вместо ногтей. После использования «Железнокровия» прошло еще совсем мало времени, и в этой битве сражаться придется в обычном режиме… но это не проблема.
В конце концов, хоть «Железнокровие» и козырь, это лишь одна из техник в арсенале диверсантов. И более того, это не панацея от всех бед, способная спасти любую ситуацию. В бою против большого количества врагов важнее, например, экономить силы, нежели тратить их за считанные секунды.
Но, возвращаясь к теме…
— Чайка. Фальшивок мы возьмем на себя, — сказал Тору, глядя на то, как «солдаты» постепенно становятся вокруг них полукругом. — Твоя цель — база.
— База?
— Вон та штуковина, — Тору указал на продолжавшее пульсировать голубое «сердце».
Если эта магия работала так же, как и «Правитель», то уязвимое место «солдат» находилось не на их телах, не на материи, а в самом гундо. Если механизм удастся сломать, это моментально остановит «солдат».
Вопрос только в том, как уничтожить это «сердце».
Хоть они и находились на крупной площадке, их со всех сторон окружали стены. Рикошет от мощного заклинания мог задеть отряд Тору. Кроме того, подготовка мощного заклинания требовала времени.
Значит, рассчитывать приходится лишь на точечный удар.
И никто, кроме Чайки, не знал, куда именно нужно наносить точечный удар, когда речь идет о магическом оборудовании.
— Я понятия не имею, где у него слабое место. Ты-то разобраться сможешь, Чайка?
— Поняла, — Чайка кивнула.
— Я рассчитываю тебя… моя хозяйка.
— М-м. Справлюсь… — ответила та… а затем с улыбкой добавила, — Мой… вассал.
— Хех, — Тору слегка улыбнулся и кивнул, после чего повернулся к Акари. — Пошли.
— …Угу, — отозвалась Акари немного недовольным тоном.
Правда это «чувство» она проявила так слабо, что разобрать его смог лишь Тору благодаря своему опыту.
— …И постарайся по ошибке не ударить «оригинал», — добавил Тору с натянутой улыбкой… и Акари с кислым видом кивнула.
— …Я постараюсь.
— Погоди, что значит «постараешься»?
«Постараюсь», значит, «не обижайся, если вдруг не получится».
Или, если подойти с другой стороны, как раз те слова, которые она сказала бы, если бы рассчитывала ударить его.
— Ты что, злишься?
— Не злюсь, — сказала Акари. — Просто дуюсь.
— …
«Я ничего не понял, но о себе так не говорят», — собирался было ответить Тору…
Но в этот самый момент 50 фальшивок дружно бросились в атаку.