Она еще какое-то время не решалась ответить, а затем...
— Возможно, эти слова прозвучат опрометчиво, — Доминика перевела взгляд на Тору и закончила, — но я бы хотела вновь оказаться на поле боя.
— ...
Долгая война закончилась, начав эпоху мира.
Тору считал, что людей, вроде него, жалевших об этом, практически нет... или есть, но крайне мало. Он и не думал, что вдруг встретится с человеком, который точно так же мечтал о том, чтобы война возобновилась.
И более того — что это будет человек из той армии, что уничтожила Империю Газ.
А ведь даже Чайка не хотела повторения войны...
— Кстати. По поводу еды, — вдруг сменила тему Доминика.
— А... да?
— Если честно, нормальной еды у меня нет. Иногда я хожу на охоту и копчу мясо пойманных оленей и кабанов... но не более.
— Не беспокойтесь, с этим мы управимся и сами. Спасибо за учтивость, — сказал Тору и поклонился.
В «Светлане» был отсек для еды, который они загрузили провиантом на неделю вперед.
— Хорошо. В таком случае вы можете пользоваться моей кухней.
— ...Спасибо, — Тору кивнул.
Но...
«Да что такое? Что-то... что-то здесь не так».
Выразить словами, что именно, он все еще не мог.
Но на задворках его сознания то и дело мелькал бестелесный дискомфорт.
Комната, которую они заняли, располагалась в глубине второго этажа.
— И все же... почему этот особняк так выглядит?
После разговора с Доминикой во внутреннем дворе Тору решил еще раз пройтись по особняку.
За исключением небольшого размера никаких архитектурных странностей в нем не было. Его построили по тем же правилам, которым следовали многие знатные семьи. Поскольку диверсантам, вроде Тору, приходилось порой заниматься убийством важных людей, типовые планы особняков они знали наизусть.
Но... в этом здании была одна странность.
В нем словно не жили. Судя по тому, что на стенах и колоннах отсутствовали даже серьезные царапины, здание выглядело очень новым, но пол просто устилала пыль. Складывалось впечатление, что этот дом забросили сразу после возведения, и в него никогда никто не заселялся.
Возможно... Доминика даже никогда не ходила дальше своей комнаты.
Она говорила, что ее уже не интересуют ни слава, ни богатства... а значит, она вполне могла решить, что покуда у нее есть крыша над головой, которая может укрыть ее от дождя, ей незачем что-либо делать.
— Что-то... я все никак не могу перестать думать об этом... — пробормотал Тору, открывая дверь в их комнату.
Хоть особняк и был маленьким, но это все же был дом для знати с весьма просторными гостевыми комнатами. Казалось, будто в этой комнате могли целиком поместиться те руины, в которых Тору и Акари жили в Дельсоранте. Украшений в комнате совершенно не было, зато имелись кровати, свечи и письменный стол — необходимый минимум для того, чтобы заночевать в этой комнате.
Вот только... как и весь остальной особняк, эта комната выглядела так, словно ей не пользовались несколько лет.
За пылью не было видно пола, а воздух был спертым. Запах плесени так резал нос, что не помогло бы даже открытое окно.
Но при этом...
— ...
Тору нахмурился.
В комнате было одно-единственное чистое место — возле стоявшей у стены кровати.
Более того — это место вычистили практически до блеска. Впрочем, Тору прекрасно понимал, что заселившийся сюда человек на радостях от того, что ему наконец-то представилась возможность снова переночевать в комнате, уделил особое внимание месту своего ночлега. Но...
— Акари...
— Что, брат? — отозвалась стоявшая рядом с кроватью Акари.
— Позволь мне задать тебе один вопрос.
— Конечно, брат. Ради своего любимого брата я готова без тени смущения поведать все — от цвета своего белья до календаря месячных.
Акари зачем-то сжала кулаки.
У нее явно были какие-то свои ожидания.
— Ты думаешь, я собираюсь задать тебе непристойный вопрос?
— В противном случае ты бы не стал спрашивать моего разрешения.
— Далее, зачем мне знать цвет чьего-то белья?
— Разве тебе не интересно, брат?
— По крайней мере, цвет твоего белья меня не интересует.
— Я понимаю. Не так важно белье, сколько то, что находится под ним.
— Да не говорил я этого!
— Кстати, сейчас на мне белья нет.
— А-а-ы?!
— Шучу, — сказала Акари, не меняясь в лице.
— Я собирался спросить вот про это, — со вздохом произнес Тору и указал пальцем на кровать.
Это была самая обычная кровать, которую только можно представить. У нее имелся полог, напоминавший о том, что эта комната предназначалась для знати, но сама кровать была настолько обыденной, что почти не поддавалась описанию.
— Почему на ней две подушки?
— Потому что их на нее положили.
— Кто?
— Я.
— Ты ими драться собралась?
— Если ты так хочешь, то я не против, но сражаться только двумя подушками не очень интересно.
— ... — Тору посмотрел на Акари, прищурив взгляд.
Но та даже не дрогнула и уверенно приняла его зрительную атаку.
— Возможно, ты забыл, брат, но мы с тобой — брат и сестра, связанные узами запретной любви, ненавидимые родной деревней, преследуемые родителями и неугомонные в постели, — проговорила она назидательным тоном, словно поучая своего глупого братика.
— ...На неугомонных не согласен.
— Шучу.
— Это я и сам понял.
— Но в каждой шутке...
— Нет там никакой правды! — резко прервал ее Тору.
— Во всяком случае, поскольку нельзя вызывать подозрения наездницы на драгуне, я предположила, что нам, возможно, необходимо отнестись к нашей истории о «падших брате и сестре» со своей серьезностью.
Акари явно намекала на то, что они будут вынуждены спать в одной комнате и на одной кровати.
— Эта комната — наша, здесь нам спектакли разыгрывать не нужно! — сказал Тору, а затем осмотрелся. — А где Чайка?
— В соседней комнате, — ответила Акари, указывая на стену.
— Нам нужно обсудить пару вещей. Вопрос только в том, в какой комнате.
— Лучше в этой. Она рассчитывалась на двоих, и потому просторнее, — тут же ответила Акари, видимо, поняв, что сейчас шутить не стоило. — Кстати, я уже все тщательно осмотрела, но в нашей комнате нет никаких звукопроводящих трубок или каких-либо других хитростей. Полагаю, их нет и в соседней комнате.
Изучение помещения перед тем, как остановиться в ней на ночь, можно назвать дурной привычкой диверсантов... но для них это казалось делом совершенно естественным. Заметить прячущегося под кроватью убийцу, трубку для подслушивания или магический прибор для подглядывания случайно невозможно — их нужно тщательно искать.
— Хорошо, я сейчас схожу за ней, — сказал Тору, выходя в коридор.
— Хороший человек, — сказала Чайка. — Доминика Скода.
— Ну... это, наверное, действительно так, — ответил Тору, сложил руки на груди и вздохнул.
Он уже успел привести Чайку из соседней комнаты и рассказать свой план.
— Очень добрая, — добавила Чайка, похлопав по кровати.
Она говорила правду — Доминика действительно очень хорошо отнеслась к отряду Тору. Естественно, отчасти потому, что она не знала, кто они на самом деле и чего добивались. Но Доминика все равно проявляла удивительное гостеприимство к незнакомцам, которые просто оказались возле ее особняка. Обычно люди не пускали в свои дома неизвестных, о которых знали лишь то, что они рассказывали сами.
— Возможно, она так добра из-за тебя, Чайка, — сказал Тору.
— М?
— Во время войны... или после?.. В общем, она потеряла свою младшую сестру. Вы уже заметили эту штуку во внутреннем дворе? Отсюда должно быть видно, — Тору указал пальцем на окно.
Естественно, под «этой штукой» он подразумевал иллюзию Люсие Скоды.
— Мне кажется, что Чайка немного напоминает ее сестру. Возраста ты примерно того же.