— Если… — Чайка вскинула указательный палец, — Возможность. Изменение размера.
— Размера? Хочешь сказать, что магия драгунов может изменять не только их форму, но и размер?
— М. Быть большим. Быть маленьким, — Чайка утвердительно кивнула, показывая, что поняли ее правильно.
— Тогда… — задумчиво протянул Тору.
Если честно, эта мысль ему в голову не приходила.
Когда он слышал слова «драгун» и «наездник», то почти на автомате представлял себе всадника и существо, размер которого позволял нести его (где-то вдвое больше обычной лошади). И более того, те диверсанты, что возвращались с битв, где принимали участие наездники на драгунах, рассказывали, что где-то о таком размере речь и идет…
Но, если подумать, у них не было никаких доказательств того, что обладавший магией изменения облика дракон всегда одного и того же размера. Возможно, эти создания могли уменьшаться до того, что умещались на ладони.
— Так может, из-за этого информации о драгунах и наездниках так мало?..
Сам по себе тот факт, что наездники на драгунах были тайным оружием каждого государства означал, что большая часть информации о них засекречена… Но возможно, что именно их способность к изменению размера и привела к тому, что их часто использовали для неожиданных нападений, и к тому, что даже союзные войска называли наездников «неуловимыми».
Например, отправляясь на поле боя, драгун мог спрятаться в кармане или мешке своего наездника, а затем принять свой истинный облик уже в ходе битвы. Если они действительно способны на такое, то и сами они, и их наездники обретали еще большую мобильность на пару с неприметностью. Вряд ли найдется хоть какая-нибудь армия, которая сможет пережить такую засаду.
— Значит, он может скрываться где-то в особняке?
В таком случае выходило, что уже сама Доминика могла пугать их неожиданной атакой.
— Одна возможность. Другая возможность, — сказала Чайка и провела в воздухе пальцем по кругу, словно указывая на все вокруг себя. — Особняк. Сам по себе.
— …Что? — переспросил было Тору, но сразу за этим… — Ясно.
Когда он понял смысл этих слов, то с некоторым отвращением окинул взглядом комнату.
Действительно, она была права.
Возможно, они умели не только уменьшаться, но и увеличиваться.
Трудно сказать, до какой степени они могли изменять свой облик. До костей? Или же они могли превращаться в нечто совершенно иное?
Отряд Тору не знал «пределов» магии драконов.
Сам Тору при слове «драгун» представлял себе существо, способное изменять лишь свою кожу… но если драгуны могли изменять свой размер (наверное), то, возможно, они могли принимать и не похожую на дракона форму.
— Мы случайно не…
«В желудке дракона?»
Невольно задумавшись о том, что их удобная кровать могла быть органом жуткого существа, Тору скривился.
И тут…
— М-мн!
В следующее мгновение Акари неожиданно ударила пол заостренным концом молота.
В деревянном полу с треском образовалась яма.
— Э?!
Тору рефлекторно схватился за клинки и приготовился к бою.
Находившаяся рядом с ним Чайка подпрыгнула на месте и застыла от испуга.
— Т-ты чего творишь?!
— Да так. Если этот особняк и есть дракон, то я подумала, что он как-то отреагирует, если я поврежу стену или пол, — без всякой скромности ответила Акари. — Но, видимо, я ошиблась.
— …Ты хоть предупреждай. У меня сердце екнуло, — Тору посмотрел на провал в полу.
Он все еще казался сделанным из самого обычного дерева. Никаких следов крови не было.
Да и из стен не начал неожиданно выделяться всеразъедающий желудочный сок.
— Сердце екнуло? Брат, у тебя сердце быстрее забилось?
— Ну, да.
— Ясно. Кстати, меня когда-то учили одному психологическому приему, «эффекту подвесного моста». Если я буду продолжать будоражить твое сердце, то может, научусь и управлять им.
— Такие приемы перестают работать, когда ты о них заявляешь вслух, — ответил Тору.
Как уже было сказано, диверсантам порой приходилось разжигать конфликты и устраивать мятежи, и для этого их учили психологии. «Эффект подвесного моста», о котором говорила Акари, заключался в том, что из-за неустойчивости таких мостов на них учащалось сердцебиение. Если на таком мосту оказывались парень с девушкой, то они могли по ошибке принять это за любовь и половое влечение, и этот эффект можно было использовать в своих целях.
Эффект длится не так долго и использовался для того, чтобы создать «прецедент», который затем можно использовать для шантажа. Другими словами, это была одна из техник соблазнения человека для его последующего использования в качестве информатора.
— Я была так слепа, что всегда считала, будто этот эффект — просто способ превратить врага в информатора. Но ведь недаром говорят, что для того, чтобы соблазнить врага, сначала надо соблазнить союзника.
— Нет такой поговорки.
— Я буду готовить неожиданные сюрпризы для ночных и утренних нападок, брат.
— Я тогда от сердечного приступа помру!
Тору в сердцах ударил кулаком по стене.
Его рука ощутила обычную деревянную стену с обоями.
Когда она вышла во внутренний двор, то, как всегда, увидела в нем хрупкую девушку, освещенную лунным светом.
Девушка тихонько и несколько смущенно улыбалась.
И в дождь. И в ветер. И днем. И ночью.
Течение времени для нее остановилось навсегда. Дверь в будущее закрылась 5 лет назад. Она буквально стала иллюзией.
И все же… когда люди оставались одни, они цеплялись за воспоминания об ушедших днях.
Пытаясь хоть немного продлить жизнь невольно тускнеющих воспоминаний, пытаясь волочить их за собой, люди оживляли их с помощью изображений и вещей покойного.
Но это не тоска.
Это просто человечность.
Это то, как должны поступать люди.
Поэтому…
— Что такое? — спросила Доминика, не отводившая взгляда от иллюзии Люсие Скоды. — Бой состоится завтра в полдень. Или вы собрались напасть, пока я буду спать?
— …Если бы мы могли так тебя убить, то сделали бы это, — ответил ей юный диверсант по имени Тору. — Я не понимаю пару вещей.
— …Не понимаешь? — оторвавшись, наконец, от иллюзии, Доминика окинула взглядом двух человек, стоявших за ее спиной.
Рядом с Тору стояла сребровласая Чайка, чем-то напоминавшая Люсие. Сестры Тору, Акари, видно не было, а значит, они либо собирались напасть на нее, либо что-то готовили.
— Ты ведь состояла в особом отряде, который непосредственно сражался с императором Империи Газ?
— Да. И? — отозвалась Доминика, стараясь выглядеть подозрительно.
«Почему этот юноша вдруг спрашивает меня об этом?»
— Ты что, не узнаешь ее? — Тору указал на стоявшую возле себя Чайку.
— Узнаю? О чем ты? — прищурившись, Доминика пригляделась к Чайке.
Одновременно с этим Тору приглядывался к Доминике.
Это был взгляд человека ищущего, пытавшегося досконально понять происходящее.
— …Ясно, — вдруг кивнул Тору, словно что-то поняв.
— Я ничего не поняла, но ладно, это все?
— Да. Пока да.
С этими словами Тору прошел вперед и встал рядом с Доминикой.
К его поясу крепились два стилета, но он не пытался схватиться за них. Он вел себя так, словно совершенно не собирался сражаться. Похоже, Тору пришел не за тем, чтобы нарушить обещание устроить решающую битву завтра и напасть прямо сейчас.
— Ты ведь наездница на драгуне, так? — Тору оглянулся по сторонам. — Ты точно готова сражаться без своего дракона?
— Хочешь, чтобы я призвала его? Ваши шансы на победу и без того призрачные.
— Так-то оно так… — Тору обошел Доминику и направился к иллюзии Люсие.
— Эй.