Вот только…
— Даже если мечты Доминики умерли, это не значит, что в отчаяние должна впадать ты, — со вздохом произнес Тору. — Найди любую мечту, цель, стремление, что угодно. В конце концов, все они лишь способы найти в себе силы для того, чтобы жить.
— Так вот оно как?
— Наверное. Я не уверен, — ответил Тору, почесывая щеку.
У Тору не было права читать кому-либо нотации о важности цели или стремления в жизни. Еще совсем недавно он загнивал, потеряв их и сам.
Но именно поэтому он понимал, что она чувствует.
— Нет, я понимаю, что тебе кажется, будто ты должна умереть, но упустила момент. Но возьми себя, наконец, в руки, и дай своей бывшей наезднице Доминике упокоиться с миром.
В последний момент их битвы Тору изменил направление своего удара — хоть его клинок и пронзил лоб и череп дракона, он не повредил мозг.
На самом деле он и сам не мог внятно описать, почему поступил именно так. Уж не потому ли, что сам так и не смог заставить себя возненавидеть это чудище, прикидывавшееся Доминикой Скодой?
Плох тот диверсант, который позволяет своим чувствам управлять движением клинка.
Но… даже при всей их хладнокровности диверсанты не были жестокими.
Они не одобряли ни избыточные убийства, ни убийства не имеющих отношению к делу целей.
— …
Огромное тело драгуна окутал голубой свет.
Рога. Крылья. Хвост. Все то, что делало его угрожающим… осыпалось, словно снег, и таяло в воздухе. Фигура перед глазами становилась все меньше и казалась все слабее.
— Госпожа… Доминика? — Чайка попыталась подбежать к ней, но Акари остановила ее.
Драгуны умели превращаться. Они могли с легкостью менять свои размеры.
Возможно… они могли уменьшаться и до полного исчезновения.
Создания, от которых не оставалось останков, а лишь незримое присутствие, о которых ходили легенды, и о которых знали правду лишь очень немногие люди… Возможно, драгуны стали такими существами именно поэтому.
И тут…
— Ну, раз так, — быстро вскочив с земли, проговорило это. — То я приняла решение больше не изображать Доминику.
— …
Тору, Акари и Чайка застыли с выпученными глазами.
Существо обернулось к ним и продолжило:
— Честно говоря, я тут подумала над тем, что мне теперь делать. После всего пережитого снова становиться обычным драконом неохота. Мне, так сказать, хочется, чтобы у моей жизни какой-то смысл был, что ли. Как там, цель? Что скажете?
— Нет. Погоди… — сказал сбитый с толку Тору. — Сначала я хочу кое-что спросить.
— Что?
— Ты… все еще тот самый драгун?
— А что, я похожа на кого-то еще? — ответило… существо, которое явно было человеческой девочкой.
Она выглядела очень милой и очень бодрой.
Ее одежда была преимущественно белого цвета с дизайном, напоминающим доспех Доминики.
На вид ей было около пятнадцати лет, примерно как Чайке.
Но волосы ее были золотистыми… а глаза — алыми, словно кровь, из-за чего ее аура противопоставлялась ауре Чайки. Если Чайку можно уподобить Луне, то эту девочку — Солнцу. Ее аура была очень сильной, даже когда она просто стояла на месте.
Какие-то черты лица этой девочки все еще напоминали Доминику… а другие походили на черты Люсие, но она совершенно не казалась хрупкой. Даже наоборот — она казалась на удивление крепкой.
Но как бы там ни было…
— Тебя совершенно не отличить от человека.
— Ну, я подумала, что в такой форме с вами будет проще разговаривать.
— У тебя даже голос поменялся.
— Я же сказала, что больше не буду изображать Доминику.
— …
Да что с ней такое?
В ней совершенно не чувствовалось той грусти, которая сквозила, когда она была в образе Доминики или дракона. Подозрения в том, что ее подменили, возникали сами собой.
Но…
«А-а… вот оно что», — вдруг понял Тору.
Это тоже была имитация.
Драгуны сильны. А поскольку они сильны, им не нужна чья-либо помощь… и поэтому у них нет социальных навыков. Это означало, что у них нет характера, который нужен, например, для групповой охоты. Нет, конечно, от рождения они все же обладали определенными чертами характера, но основная его часть рождалась именно во взаимодействии с другими.
Именно поэтому драгуны имитировали «характеры» людей, которых с легкостью понимали.
Поскольку она решила, что больше не будет изображать Доминику, то начала отыгрывать личность, не похожую по характеру. Только так она могла почувствовать, что действительно «перестала» быть ей.
— А. Точно. У меня отличная идея появилась, — сказала она, щелкнув пальцами. — Давай-ка я убью тебя, Тору.
Слова эти прозвучали настолько легкомысленно, словно она приглашала его на прогулку.
— …Что?
— Как там это называется? Месть? Реванш? Ты ведь меня победил, да? Ну, как там люди делают.
А затем драгун громко рассмеялась.
Похоже, от ее печали действительно ничего не осталось.
— Ты шутишь, что ли?! Если бы ты хотела меня убить, то в любой момент могла бы прикончить, я бы и пискнуть не успел, — рассерженно отозвался Тору, указывая на сломанную левую руку.
Они уже наложили на нее деревянную шину и перемотали повязкой, но зажила бы она еще нескоро. Повторно та же тактика вряд ли бы сработала, и драгун действительно могла моментально прикончить Тору в любой момент, если бы того захотела.
— А. Точно. Прости. Давай я ее подлечу.
Только она сказала эти слова, как сразу же подошла к Тору и схватила его за сломанную руку.
— А-а?! Прекр…
— Та-ак… — она сразу же размотала повязку, отбросила в сторону дощечку, а затем… — Ну, приятного мне аппетита.
И с этими словами она вцепилась зубами в сломанную руку Тору.
— Гья-а-а-а-а?! — взревел Тору, когда боль от укуса клыками наложилась на боль от перелома. — Прекрати. Ты ее разде… а?
Боль утихала.
Более того, опухшая от перелома рука начала возвращаться к своему нормальному виду.
— Что за…
— Ы-ы-а, ы-ом ы-ы ы-а-э ы-а-у ы-о-ы ы-а-у-э-о.
— Я тебя не понимаю. Не говори с набитым ртом.
— Фха-а.
Отцепившись, наконец, от руки Тору, девочка-драгун пояснила:
— Так вот. Это, конечно, не настоящий контракт с обменом частями тела, поэтому перестает работать, когда я отцепляюсь. Но пока я что-то кусаю, эта часть тела словно становится моей, и я могу лечить ее магией.
— …
Тору окинул взглядом укушенную руку.
Ранки, оставленные ее клыками, немного кровоточили… но кость полностью срослась, а припухлость исчезла.
На удивление полезная магия.
— Э-э… — с неловким видом протянул Тору. — Спасибо, что ли.
— Пожалуйста. Зажила ведь? — с улыбкой отозвалась драгун-девочка. — Что, сразимся?
— Нет уж! — резко возразил Тору, увидев, как хитро улыбается драгун.
— А что?
— Найди какую-нибудь другую цель в жизни. Более мирную, — ответил ей Тору, раскатывая рукав, который закатал для того, чтобы он не мешал повязке.
— И кстати, — вмешалась в разговор стоявшая сбоку Акари. — Дракон. Я не потерплю больше никаких следов твоих губ на теле моего брата. Особенно на шее. Я давно на нее засматриваюсь, так что соблюдай очередь.
— Ради всего святого, замолчи! Из-за тебя сейчас разговор опять не в ту степь уйдет, — тут же одернул ее Тору, а затем повернулся к девочке. — И вообще… эй, ты. Дракон.
— Чего?
— Как тебя зовут-то?
— А-а… — ответила девочка, неожиданно задумавшись. — У нас нет имен. Единственным моим именем было «Восток-645».
— Что это за имя такое? А Доминика тебя как называла?
— Доминика была мной, а я была Доминикой. Наездники и их драгуны не называют друг друга по именам — им они попросту не нужны.
— … — Тору ненадолго задумался, уставившись в небо. — Может, Фредерика?
— ?..
Вновь переведя взгляд на удивленную девочку, Тору сказал:
— Ну, чтобы было похоже на Доминику. Тебе имя Фредерика нравится?