Меня терзало любопытство. Так и подмывало расспросить Фабрицио, но я знала, что все гондольеры крепко берегут секреты своих молодых хозяев. Это было что-то вроде мужского братства. Мои расспросы его только позабавят. Что мне за дело, на каком канале синьор Рикардо изволит проводить короткие весенние ночи?
– Не о том ты думаешь, – упрекнул меня Пульчино на третий день моего роскошного безделья. – Лучше бы побеспокоилась о другом человеке. Знаешь ли ты, кто тот мужчина с изуродованным лицом, который встретил тебя вместе с Рикардо?
Даже сейчас при одном воспоминании о незнакомце мне словно ледяной ладонью провели по спине.
– Понятия не имею! – раздраженно ответила я. – Какой-нибудь наемный убийца, почем мне знать!
В ответ Пульчино разразился хриплым клекотом, способным довести нервного человека до трясучки. Чайки всегда так смеются. Я уже привыкла.
– А вот и не угадала! – судя по довольному тону, ему действительно удалось узнать что-то важное. – Наоборот, это такой человек, который не дает спокойно спать всем наемным убийцам Венетты. Это Алессандро ди Горо, начальник графской охраны.
Я пожала плечами, хотя мой друг, находившийся за несколько миль, не мог меня видеть:
– Значит, у графа дурной вкус, если он может без содрогания каждый день смотреть на это лицо!
– Он просто трезво мыслит. Лучше прожить долгую жизнь с дурным вкусом, чем безвременно почить с хорошим! Говорят, что за последние полгода на дона Арсаго покушались дважды, и цел он до сих пор лишь благодаря талантам своего главного охранника. Похоже, что у нашего графа в Венетте куча врагов – прямо как блох на собаке! Тут уж не будешь критиковать человека за лицо, если к нему прилагаются светлая голова и умелые руки!
Слова Пульчино натолкнули меня на новую мысль. Я знала, что кто-то из венеттийских патрициев лелеял преступные замыслы против кьямати. Поэтому я и приехала сюда вместо Джулии. Кто-то хотел подчинить кьямати, чтобы заставить ее искусство работать на себя. Но мои подозрения были настолько слабы, что буквально таяли в воздухе. В своих фантазиях именно дону Арсаго я отводила главную злодейскую роль. Однако даже такого влиятельного человека можно загнать в ловушку. Действительно ли он виновен? У Совета Десяти длинные руки. А кроме него был еще тайный Совет Трех – настолько тайный, что даже никто из сенаторов не знал точного состава его участников. Однако эти трое инквизиторов могли распорядиться жизнью любого патриция в городе.
Робкий голосок служанки прервал мои размышления:
– Там пришел синьор ди Горо, хочет вас видеть.
«Легок на помине!» – ехидно фыркнул Пульчино. И исчез.
Я безразлично пожала плечами:
– Донна Ассунта все равно не позволит мне его принять, но спасибо, что сообщила.
Сейчас моя тетка-тюремщица живо спровадит незваного гостя. Чтоб ей лопнуть! Благодаря ей я фактически лишь сменила одну келью на другую!
Служанка ушла, однако вскоре вернулась:
– Синьора, он настаивает, что все же должен увидеть вас.
Похоже, графский посланник оказался не так прост… А девушка продолжала:
– Он поговорил с донной Ассунтой, после чего она заперлась у себя и заявила, что до вечера не выйдет.
Я изумленно присвистнула: похоже, синьор ди Горо умеет обращаться с докучливыми старыми дамами! Не мешало бы взять у него пару уроков… Любопытство боролось во мне с опасением. Если верить Пульчино, этот господин мог доставить мне массу неприятностей. Начальником охраны кого попало не назначат! С другой стороны, он принадлежал к графскому двору и мог рассказать немало интересного.
В конце концов, любопытство победило. Метнувшись к сундуку, я извлекла из его глубин роскошное платье, спрятанное кое-кем подальше от зоркого глаза Ассунты. Нежно-сиреневое, сверху оно было отделано золотым шнуром и прозрачным газом, позволяя оценить красоту рук и плеч его обладательницы. По моим представлениям, ни один мужчина, увидев перед собой женщину в подобном платье, не стал бы расспрашивать ее о монастыре. Вообще, мысли о монастыре – последнее, что придет ему в голову.
«У синьора ди Горо свое оружие, а у нас – свое», – подумала я с внезапно вспыхнувшим озорством. Приложив к себе платье, подтолкнула растерянную служанку к двери:
– Ступай, скажи ему, что я выйду… но немного позже. Проводи гостя в салон, предложи ему вина. И пришли ко мне Лючию.
Из всех девушек Лючия наиболее искусно управлялась с моими волосами. Правда, и возилась с ними неимоверно долго – гораздо дольше прочих! Но это ничего. Пусть графский пес не воображает, что я прибегу к нему по первому зову!