Шулепов взглянул на начальника пароходства. Тот кивнул головой, ничего, мол, сойдет, тут все одна семья. Бурмистров достал лист бумаги и зачитал приказ по пароходству: благодарность экипажу «Кильдина» за проявленное мужество и стойкость в борьбе со стихией. Каждый член экипажа был назван в приказе поименно. И каждому члену экипажа от имени министра Бурмистров вручил именные часы с надписью:
«За мужество на море».
Через три дня, как и было назначено, моряки с «Кильдина» собрались в кабинете начальника пароходства. В парадной форме они сидели за длинным столом, уставленным бутылками с минеральной водой, бутербродами и фруктами. Стаканы с круто заваренным чаем медленно исходили паром.
Бурмистров пошутил:
— Товарищи, это не натюрморт, на который можно только смотреть. Пожалуйста, не стесняйтесь!
Все сразу задвигались, зазвенели ложечки, зазвякали тарелки.
Капитан Шулепов сидел рядом с начальником пароходства и ревниво оглядывал свой экипаж. Все как будто нормально — все трезвые, подстриженные, при галстуках, хмурых нет… Он смотрел на знакомые лица и думал о том, что вот и пришло время расставаться. Они еще не знают, а Шулепову уже сказали, что «Кильдин» ставят на капитальный ремонт. Это года на два-три. Людей придется направить на другие суда. Пока временно, как он надеется, потом он попробует опять их собрать в один экипаж.
Шулепов так погрузился в свои мысли, что не расслышал, о чем завязался разговор у Бурмистрова с моряками. А тот сообщил им о решении пароходства и стал расспрашивать каждого о планах и намерениях. Одни нуждались в отпуске — Бурмистров согласно кивал и делал пометку в списке экипажа. Другие не возражали перейти на новые пароходы — и Бурмистров обещал сделать это. А боцман, старый морской волк Горлов, неожиданно попросился в отставку.
— Я дважды уже тонул, Николай Иванович. Первый раз — когда немцы торпедировали «Стрелу» у Медвежки… Двое нас тогда только и осталось, я да буфетчица Полина… Второй раз…
— Знаю, Василий Серафимович, знаю про второй раз, — тихо перебил боцмана Бурмистров.
— Второй раз, — тем же ровным голосом продолжал боцман, — тонули вместе с вами и с капитаном Шулеповым, когда на мину напоролись у Святого носа… Тоже спаслось немного, двенадцать из сорока восьми… Третий раз не хочу судьбу испытывать, да и стар уже, тяжело такие катавасии, как эта последняя, переносить стал. Сердце сдает, — виновато закончил он.
Бурмистров тронул боцмана за плечо и проговорил:
— Я понимаю вас, Василий Серафимович. Вы послужили флоту честно и так, как дай бог каждому из нас служить. Только зачем увольняться из флота? Пойдете в мореходку учить молодежь? Очень ваш опыт пригодится там. И просят они вас, именно вас.
— Ну какой я учитель? — смущенно проговорил боцман.
— Не учителем, а руководителем морской практики курсантов. Зимой будете учить матросскому делу, а летом либо в отпуск, либо с курсантами на практику: на учебном корабле плавать.
— Подумаю, — серьезно ответил боцман.
— А вы, Тимофей Андреевич? — повернулся к Таволжанову Бурмистров. — Вы бы куда хотели?
— Я хочу продолжать службу на судне.
— «Кильдин», как вы знаете, становится на капитальный ремонт. Надолго. На пару лет. Чего вам, молодому, торчать на ремонте? — грубовато сказал Бурмистров, сосредоточенно разминая папиросу.
Тимофей растерянно посмотрел на него.
— Понимаю. Тогда, конечно, можно на какой-нибудь другой пароход направить… — неуверенно начал он.
— Почему на какой-нибудь? — весело сказал Бурмистров. — Нам такие люди нужны не на какие-нибудь пароходы, а на самые лучшие, на самые большие.
Тимофей выжидательно смотрел на начальника. Шулепов покосился на Бурмистрова и вдруг озорно подмигнул Тимофею и улыбнулся.
— Вот передо мной лежит заготовленный текст приказа о вашем назначении, штурман Таволжанов, — продолжал Бурмистров. — Я так и ожидал, что вы попроситесь направить вас на пароход. Так вот, я беру ручку, — он взял ручку, — и подписываю, — он подписал, — приказ о назначении штурмана Таволжанова старшим помощником капитана дизель-электрохода «Россия».
У Тимофея захватило дух. Это же самое новейшее судно, построенное по нашему заказу в Англии! Оно еще и сейчас стоит на заводе…
— Пойдете принимать «Россию» на «Ельце». Он через пару дней отходит. Так что будьте готовы, товарищ старпом. Будем встречать вас в Мурманске после первого рейса «России» из Ливерпуля во Францию и Голландию. Надеюсь, вы и впредь будете нести службу столь же безупречно, как и на «Кильдине».