Снова заговорили о «лесных братьях».
Вилкс рассказал, что в школе специалисты по России утверждали, будто в Латвии, Эстонии и Литве «лесные братья» по-прежнему действуют, правда, не в таком количестве, как это было сразу после войны. Но налеты на колхозы, на магазины, на советских работников бывают часто. Он считал, что Приеде просто не знает истинного положения вещей. Чекисты, конечно, не оповещают население об этом.
— Похоже, что вы знаете о «лесных братьях» больше, чем живущие здесь! — усмехнулся Приеде. — Если вам удастся найти несколько человек, скрывающихся в лесу, считайте, что вам очень повезло!
— Постой, постой, — перебил Лаува, — но о существовании «лесных братьев» нам рассказывал латыш, совсем недавно перебежавший на Запад!
— Очень может быть! — насмешливо сказал Приеде. — Ведь этому беглецу надо было есть-пить! Он мог придумать что угодно, лишь бы ему платили за его сказки!
Лаува готов был спорить до хрипоты, утверждая свою правоту, но Вилкс несколько призадумался. Чтобы хоть как-нибудь замять неловкость, он похлопал Яниса по плечу, сказал:
— Спасибо за откровенность. Если бы я не знал твоего прошлого, я бы подумал, что ты просто агитируешь нас за коммунизм. Однако «лесных братьев» мы должны разыскать! Пусть это будет даже небольшая группа, но с нашей помощью она может стать трамплином для прыжка в будущее. Большая часть групп действовала раньше в Курляндии. Вот ты поедешь в Вентспилс, попробуй там разузнать через своих друзей, что в этом смысле можно предпринять.
Он словно нечаянно взглянул на часы: Приеде понял, близилось время отхода поезда, которым он поедет в Вентспилс. Он пообещал разузнать что-либо и о «лесных братьях».
Все встали, пожелали счастливого пути.
Приеде сказал:
— Может быть, мне не удастся обернуться между двумя поездами. Но вы не волнуйтесь! Я буду осторожен…
Вилкс проводил его до дверей, пожал руку.
7
Приеде вернулся только через неделю.
Он появился в квартире в обеденное время, и еще в дверях сообщил:
— Все в порядке!
У его гостей отлегло от сердца. По-видимому, за эту неделю они пережили немало тревог.
Приеде рассказал, как долго он пробирался к «кладу», несколько раз ошибался местом, и, наконец, на третий день обнаружил этот проклятый лог и старую лесную дорогу. После этого все стало просто. Он сообщил своему приятелю, что нужна машина, тот выписал путевку на поездку за дровами, и они перевезли вещи в Вентспилс. На следующий день он выехал поездом, увозя с собой «клад».
Здесь он тоже подготовил удобное место для приема вещей — за городом, на зимней даче, у друзей. Рисковать вещами он не хотел, решил сначала зайти узнать, все ли в порядке, а теперь может ехать за «приданым», хотя сделать это лучше вечером.
С ним согласились, только попросили попутно захватить несколько бутылок вина и пива: по такому счастливому поводу не грех было и попраздновать!
Вечером Приеде привез вещи на такси.
Машину с вещами он оставил возле дома, а сам поднялся в квартиру.
Вилкс встретил его удивленно:
— Где же вещи?
— Плохие же вы конспираторы, черт вас возьми! — с сердцем сказал Янис. — Как я мог тащить чемоданы, не проверив, все ли тут в порядке? — Не беспокойтесь, поклажу охраняют лучше, чем в гареме жену султана!
Впрочем, он сменил гнев на милость, вынув из оттопырившихся карманов бутылки вина и пива, сказал, чтобы накрывали на стол, а сам ушел за чемоданами. Когда он перенес вещи, все были готовы к празднику.
Лаува немедля открыл один из чемоданов. В нем оказались банки с консервами, сыр, масло, копченая рыба. Видно, приезжие не очень рассчитывали на гостеприимство. Вилкс сунул портфель с радиостанцией под кровать, даже и не осмотрев, его больше интересовал ужин и рассказ Приеде о поисках.
За удачливого Приеде поднимали тост за тостом. Вообще, на этот раз, как и во время первой встречи, пили «крупно». Вилкс каждый глоток водки запивал пивом, советовал и остальным, утверждая, что это лучший коктейль. Лаува со смехом рассказывал, что Вилкс наловчился в Англии глотать всякую дрянь, но сам от «коктейля» отказался. Эгле тоже предпочитал чистую водку.
Больше всего Вилксу нравилось, что «старое общество», действует. Он, по-видимому, уверил себя, что Приеде и его добрые помощники — бывшие перконкрустовцы, и даже не просил у Приеде подтверждения. Больше всего ему нравились строгие правила конспирации, которых придерживался Янис.
Когда он несколько охмелел, на него вдруг напала подозрительность. Теперь она была обращена на хозяина квартиры.
— Почему он постоянно расспрашивает нас о том, что ему знать не следует? Когда ты был здесь, он помалкивал! А как только ты уехал, стал интересоваться нашими делами! Это не только я заметил, Эгле уже собирался выйти за ним следом и проследить, куда он ходит…
— Ну, друзья, этак вы далеко не уйдете! — засмеялся Приеде. — Хозяин — старый подпольщик! Естественно, что, если меня нет, он должен заботиться о вас. Вы заметили, что мы с ним никогда не бываем здесь в одно и то же время? Вообще-то вы правильно делаете, приглядываясь к окружающим. Но и подпольщики должны кому-то доверять! А о подозрительных лицах немедленно сообщайте мне, даже если вас насторожит сущая мелочь.
Советами Яниса все остались довольны. Снова заговорили о будущем. Эгле упорно напоминал, что скоро начнется война Запада с Советами, война будет недолгой, а тогда все они получат награды, которые сейчас им и не снятся! Ему Силайс намекал, что активные люди станут не только богачами, но, может быть, получат и дворянство, или даже баронство, а к титулу, соответственно, поместья. Ведь все эти совхозы и колхозы будут переданы тем, кто способствовал победе…
Лаува поправил его: колхозы придется распустить, а землю разделить между крестьянами. Правда, часть крестьян, которые осоветились, придется уничтожить. Но это к лучшему, другим, которым можно доверять, больше достанется, меньше будет недовольных новым государственным строем.
Янис молча слушал.
Впрочем, подшефные Яниса не всегда были такими веселыми. Иногда они задумывались над тем, выполнимы ли вообще их надежды…
Теперь, когда передатчики и все снаряжение были у них, они все чаще заговаривали о том, что пора начать передачи. А Янис приходил на конспиративную квартиру усталый, разочарованный, мало того, злой, и день за днем сообщал, что не может найти безопасного места для передачи.
В конце концов Вилкс не выдержал, обвинил Яниса в неповоротливости. Могла вспыхнуть настоящая ссора, но вмешался Лаува.
— Почему бы Янису не съездить в Плявинас? — посоветовал он. — Надо разыскать мою жену, сказать, что я здесь. Она женщина понимающая, не разболтает. Может быть, удастся организовать передачу от нее?
— Да, организовать и засыпаться! — огрызнулся Вилкс. — Без тебя она нас и слушать не захочет, а тебе показаться в Плявинасе опасно. Тебя там каждая собака узнает.
— Похоже, что не все собаки меня теперь узнают! Видно, постарел! — невесело пошутил Лаува. И признался: — Вчера пошел в парикмахерскую и на улице, лицом к лицу встретил соседа из Плявинаса. Я-то его узнал, так и дергало за язык: поздоровайся! — а он только взглянул удивленно, потом пожал плечами и пошел своей дорогой…
Янис вскипел.
— Кто вам позволил выходить без разрешения?
— Не век же нам сидеть взаперти! — закричал Эгле. — Мы уже давно выходим на час, на два погулять, ничего пока не случилось!
— Ничего не случилось! — передразнил его Приеде. — Когда что-нибудь случится, будет поздно! Вы понимаете, что ваш провал — это моя гибель?
Вилкс примирительно сказал:
— О том, как ты нас встретил и помогаешь, мы сообщали англичанам в наших тайнописных донесениях. А сидеть взаперти действительно невозможно. Мы решили выходить под вечер, когда начинает темнеть, а огни еще не зажжены. Теперь сумерки длинные. Днем сидим дома.
В конце концов Приеде согласился, что такие вечерние прогулки не так уж опасны. Только посоветовал выходить по одиночке, остальные двое должны оставаться дома, чтобы в случае несчастья не были захвачены все. Вилкс и его коллеги поморщились при последних словах, но согласились, что это правильно.