Мэрса в тюремном лазарете в чувство приводят, а я думаю, как покрасивее нашу историю рассказать. А в голове мысли разные крутятся. Не зря бывший представитель уверен был, что артефакт у меня. С порошком объяснение слабенькое, непродуманное какое-то.
Так глубоко задумалась, пропустила появление в камере третьего.
- Что и следовало ожидать, - со смешком произнес Жорж. – Прежде чем искать тебя по городу, решил проверить тюрьму и не ошибся.
Дежурный счастливо улыбнулся и с чувством глубокого удовлетворения на лице захлопнул папку. А я вот радоваться не спешила. Неизвестно еще с какими новостями явился этот гонец.
Но Жорж возжелал конфиденциальной беседы в удобных условиях. Прозрачно намекнув на серьезный разговор дома, он, подхватив меня за локоть, повел на выход из тюремного этажа. Я чуть не заявила, что камера обставлена не в пример лучше моей комнаты, и я с ней за два посещения уже сроднилась. Гвардейцы провожали нашу парочку разочарованными взглядами. Я прощалась с каждым милой улыбкой.
В повозке между нами царило напряженное молчание. Я забилась в угол, сжимая в руках отмытую сумочку с камнями, Жорж с задумчивым видом изучал окрестности. А лучше бы наорал, тогда со спокойной совестью послала его полями да лесами, и серьезный разговор был бы забыт. А то висит заточенным топором над нами.
В чайную меня не пустили. Крепко сжимая мою ладошку, Жорж потащил свой дом. Хотелось ли мне вырвать руку и гордо удалиться к себе? Возможно. Но еще больше желала, чтобы следователь опроверг слова Фло.
Поставив диагноз «неисправимая дура», я осторожно поинтересовалась:
- Как там Мэрс? Пришел в сознание.
- Да. Я его отпустил с условием, что он из города не уедет.
Я меня внутри разлился мороз. Сильный и трескучий. От которого дубеет кожа до боли. Рассчитывать теперь действительно не на что. Кто ж будущего тестя в тюрьму посадит?
Наверное, я побледнела. По крайней мере, ощущения, что кровь просто отхлынула куда-то к ногам вслед за рухнувшим сердцем.
Жорж открыл дверь, пропуская меня в дом. Но стоило мне перешагнуть порог, и маска галантного кавалера растаяла. Передо мной был жесткий и суровый следователь.
- Эльза, - под грохот закрывшейся двери и моего сердца резкий тон заставил поежиться, - нам надо серьезно…
Не дала договорить, привстав на цыпочки и впившись в его губы. Действенным метод, хотя обычно так затыкают рты дамам. Но Жорж быстро перехватил инициативу, притискивая мое тельце с силой к стене. Я позволила ему абсолютно все этой ночью. Надо же увезти из Франке-на-Исте не только груз собственных ошибок, но и хорошие воспоминания.
Жорж спал, негромко посапывая, подложив обе ладони под щеку. Умилительная картина, не смотря даже на сволочизм. Я разглядывала в его черты лица. Пускай и в предрассветном сумраке они и казались мягче, запомнить мне хотелось Жоржа настоящего. Циничного. Уверенного. Манипулятора.
Первая любовь и разбитое сердце так себе советчики. Хорошо хоть разум заткнул гормоны и намекнул, что валяться в кровати и рассматривать идейного врага, который уже сегодня может тотально сократить мою жизнь (знаю, явно преувеличиваю, но я девушка юная и впечатлительная) не самое продуктивное начало побега.
Драконопорт откроется меньше чем через час. Надо успеть упаковать вещи, отобрать в лаборатории то, что возьму в дорогу и написать письмо Диону. Да, я решила поступить как трусиха. Увезти парня с собой… Одинокой девушке легче затеряться. Тем более он наследник – ничего критического ему не сделают. Хотя бы один раз дадут королевские регалии в руки, а там уж как получиться. По крайней мере, в письме четко обрисую ситуацию, чтобы не вздумал ставить дядю регентом. А послание положу в униформу кота. Не будет же Жорж обыскивать тряпки.
Нужно сохранить жизнь Диону и моя задача спрятать книгу с Храном так, чтобы лучшие сыскные (привет, братик) не могли найти. Я даже прикинула по карте куда отправлюсь. Южные Перевалы – оптимальное решение. Гряды гор протяженностью больше тысяче километров, переходящие в Великий Океан с сотнями деревушек, где скрываются не самые законопослушные граждане.
Мой радар приключений подозрительно молчал, но ум-то понимал в какую жопу мы с ним попали.
Два месяца спустя.
- Луиза, дорогая, правда, сегодня чудесная погода? – новый соседушка старательно растягивал губы в улыбке. Из-за оплывших от жира щек мышцы аж скрипели от непомерных усилий.