III.
Пред вами Чайльд-Гарольд.[11] Я не намеренПоведать вам, откуда вел он род;Но этот род был знатен, чести веренИ заслужил в былые дни почет;Но всякое преступное деяньеПотомка загрязняет предков честьИ обелить его не в состояньиНи летописца древнее сказанье,Ни речь оратора, ни песнопевца лесть. IV.
Кружился в свете он, как на простореКружится мотылек среди лучей;Не мог предвидеть он, что злое гореЕго сразит нежданно в цвете дней;Но вот година тяжкая настала:Узнал он пресыщенье, а оно,Как чаша бед, приносит мук не мало.В краю родном Гарольду тесно стало;Так в келье схимнику и душно, и темно.
V.
Грехов не искупая, он стезеюПреступной шел. Красивых славя жен,Гарольд был очарован лишь одною,[12]Но с ней, увы! не мог сойтися он…Как счастливо, что ласкою развратаНе запятнал он светлый свой кумир:Измена за любовь была бы платой.Жену б он разорил безумством тратыИ вынесть бы не мог семейной жизни мир. VI.
Пресыщен всем, утратив счастья грезы,Он видеться с друзьями перестал;В его глазах порой сверкали слезы,Но гордый Чайльд им воли не давал.Объят тоской, бродил он одиноко,И вот решился он свой край роднойПокинуть, направляясь в путь далекий;Он радостно удар бы встретил рокаИ скрылся б даже в ад, ища среды иной.
VII.
Покинул Чайльд-Гарольд свой замок старый;Под гнетом лет, казалось, рухнет он,Его ж щадили времени удары:Держался он массивностью колонн.Там некогда монахи обитали,[13]Теперь же суеверия приютТеатром стал пафосских сатурналий;Могли б подумать старцы, что насталиИх времена опять, коль хроники не лгут. VIII.
Порою, словно тайну вспоминая,Измену иль погибшую любовь,За пиршеством, немую скорбь скрывая,Сидел Гарольд, сурово хмуря бровь;Но тайной оставалася тревогаЕго души; друзьям он не вверялЗаветных дум и шел своей дорогой,Советов не прося; страдал он много,Но в утешениях отрады не искал.
IX.
Хоть он гостей сзывал к себе не малоНа пиршества, все ж не имел друзей;[14]Льстецов и паразитов окружалаЕго толпа; но можно ль верить ей?Его любили женщины, как мота:Сокровища и власть пленяют жен(При золоте метка стрела Эрота);Так рвутся к свету бабочки; оплотаТам ангел не найдет, где победит Мамон. X.
Гарольд не обнял мать, пускаясь в море,С любимою сестрой в отъезда часНе виделся;[15] души скрывая горе,Уехал он, с друзьями не простясь;Не потому он избегал свиданья,Что был и тверд, и холоден, как сталь,Нет! Кто любил, тот знает, что прощаньяУсугубляют муку расставанья…Лишь горестней нестись с разбитым сердцем в даль. XI.
Богатые владенья, замок старыйПокинул он без вздохов и без мук,Голубооких дам, которых чары,Краса кудрей и белоснежных рукМогли б легко отшельника святогоВвести в соблазн, – все то, что пищу датьПорывам сладострастия готово…Ему хотелось мир увидеть новыйИ, посетив Восток, экватор миновать.[16] XII.
Надулись паруса; как будто вторяЕго желаньям, ветер резче стал;Поплыл корабль, и скоро в пене моряБесследно скрылся ряд прибрежных скал.Тогда в душе Гарольда сожаленьеПроснулось, может быть; но ничегоОн не сказал и скрыл свое волненье,Он твердым оставался в то мгновенье,Как малодушный плач звучал вокруг него.
XIII.
В вечерний час, любуяся закатом,Он арфу взял; под бременем тревогЛюбил он волю дать мечтам крылатым,Когда никто внимать ему не мог;И вот до струн коснувшися рукою,Прощальную он песню затянул,В то время, как корабль, в борьбе с волною,Катился в даль, и, одеваясь тьмою,Его родимый край в пучине вод тонул.
1.
Прости! Родимый берег мойВ лазури тонет волн;Бушует ветр, ревет прибой;Крик чайки грусти полн.В пучине солнце гасит свет;За ним нам вслед идти;Обоим вам я шлю привет!Мой край родной, прости!
вернутьсяВ первоначальной редакции поэмы герой ее носил имя Childe Burun (Чайльд-Бэрон), которым как бы подчеркивалось автобиографическое значение этого произведения. В стихе:
Но всякое преступное деянье Потомка загрязняет предков честь.заключается указание на одно событие из семейной хроники Байронов. Дед поэта, Вильям, пятый лорд Байрон, смертельно ранил своего родственника Ча(э)ворта на поединке без свидетелей в одной из лондонских таверн (1765). Он был признан виновным в предумышленном убийстве, но, во внимание к его званию лорда, оставлен на свободе. Среди местных жителей он был известен под прозвищем «нечестивого лорда», и о нем ходило много рассказов, правдивых и выдуманных, изображавших его в дурном свете. Он умер в Ньюстэде в 1798 г.
вернутьсяМэри Чаворт, о которой еще не раз будет речь. Ср. «Стансы к одной даме, при отъезде из Англии», «Сон» и биографию Байрона. Мэри-Анна Чаворт, внучка Чаворта, убитого в поединке лордом Вильямом Байроном в 1765 г., вышла замуж, в августе 1805 г., за Джона Местерса. Она умерла в феврале 1832 г.
вернутьсяПри прежнем владельце Ньюстада в озере найден был медный орел, внутри которого, в числе разных документов, оказалась жалованная грамота Генриха V, дающая «полное прощение за все преступления, совершенные монахами ранее 8-го минувшего декабря, за исключением убийств, если таковые совершены были после 19-го ноября». Монахи были постоянным источником разного рода забав для ньюстэдских «кутил». Френсис Годжсон насмешливо вспоминает о них в стихах «На развалинах аббатства в романтической местности»: «Утренний колокол, глухо раздаваясь в лесной просеке, уже не станет вызывать жирного аббата из его сонной кельи, предупреждая девицу (если только девица была там), что ей пора бежать», и пр.
вернутьсяВ изображении одиночества Ч.-Гарольда, покинутого друзьями, отразилась одна подробность из личной жизни Байрона: старый школьный товарищ отказался провести с ним последний день перед отъездом его в путешествие, повинившись в письме, что он обещал своей матери и нескольким дамам пойти с ними по магазинам. Это был, по всей вероятности, лорд Делавар. «О, дружба!» говорил Байрон Далласу. «Я не верю, чтобы здесь остался кто-нибудь, кроме вас и вашей семьи, да еще, может быть, моей матери, кто бы беспокоился обо мне». Впрочем, по замечанию Чарльза Лэмба, Байрона нельзя понимать слишком буквально. Конечно, он был огорчен поступком товарища, и впоследствии, с целью усилить трагическое положение Ч.-Гарольда, придал этому частному случаю общее значение.
вернутьсяВ одной из зачеркнутых строф прощания Ч.-Гарольда (см. ниже) он жалуется, что не видел сестры своей «уж более трех лет». Августа Байрон (род. в январе 1783, ум. в ноябре 1851), единокровная сестра поэта, по смерти своей воспитательницы-бабушки, графини Гольдернес, жила с детьми своей матери, леди Чичестер и герцогом Лидсом, иногда же гостила у своего двоюродного брата, графа Карлейля, и в семье генерала Гаркорта. В 1807 г. она вышла за своего родственника, драгунского полковника Джорджа Ли (Leign). С конца 1805 г. Байрон находился с нею в более или менее постоянной переписке, но личных свиданий между ними не было.
вернуться«На ваше замечание о выражении: «Central line (центральная линия, т. е. экватор) я могу ответить только, что до отъезда своего из Англии Ч.-Гарольд имел твердое намерение проехать в Персию и вернуться через Индию, чего он не мог бы сделать, не пересекая экватора», писал Байрон Далласу 7 сент. 1811. О своем намерении поехать в Персию в марте или не позже мая 1809 г. Байрон говорит в письме к матери от 7 октября 1808 г.