Предисловие
«Чайльд-Роланд дошел до Темной Башни» — поэма Роберта Браунинга, написанная в 1855 году и впервые вышедшая в свет в том же году в сборнике под названием «Мужчины и женщины». Заголовок поэмы и, по совместительству, последние слова последней строфы, принадлежат перу Уильяма Шекспира. В пьесе «Король Лир» сын графа Глостера Эдгар придает доверия своей личине «бедного Тома из Бедлама» произнося бессмысленные речи, часть которых звучит так:
Вот к башне наш Роланд идет,
Опять тот молвил: «фу-фу-фу!
Британской кровью как несет!».
(Король Лир, Акт 3, Сцена 4. Пер. М.Кузмин)
Шекспир черпал вдохновение в волшебной сказке Чайлд Роланд, хотя прямого отношения к пьесе сказка не имеет. Браунинг же утверждал, что поэма пришла к нему во сне уже полностью написанной. Браунинг описал путешествие Роланды в тридцати четырех шестистрочных строфах с рифмой A-B-B-A-A-B написанных пятистопным ямбом. Стихи проникнуты кошмаром ночных ужасов, но обстановка неожиданно реальна: никогда за свою творческую жизнь Браунинг не давал столь подробных описаний окружающего пейзажа. Несмотря на выразительность, данное произведение одно из самых непонятных в творчестве поэта, и это следствие того, что история главного героя показана только намеками, она второстепенна при создании образа душевного состояния героя.
Предположительно, прообразом главного героя был паладин из «Песни о Роланде», поэме 11 века неизвестного французского автора. На эту мысль наталкивают имя героя — «Роланд», его духовой рог, названный в поэме «слагхорном» (псевдо средневековый инструмент, который упоминают Томас Чаттертон и Браунинг в своих произведениях), сугубо средневековая обстановка поэмы и титулу «чайлд» (средневековый термин, обозначающий отнюдь не ребенка, а рыцаря, не бывавшего в схватке, то есть «не проверенного»). Стихотворение начинается с размышлений Роланда о том, правдив ли человек рассказавший ему, как пройти к Темной Башне. Браунинг не пересказывает «Песнь о Роланде» дословно, отправной точкой для его повествования служит Шекспир. Угрюмый и циничный Роланд ищет путь к Башне попадая в разные неприятности в пути, хотя большинство преград надуманы и существуют лишь в его воображении. Поэма обрывается внезапно, когда он достигает своей цели, автор умалчивает о том, что он обнаружил там. Это тот самый случай, когда процесс (поиски Башни), важнее результата. Джудит Вейсман предположила, что цель автора была в том, чтобы показать как воинское понятие о чести и славе «разрушает внутренний мир потенциального героя заставляя нас увидеть мир, злобно искаженный в сознании Роланда». Вильям Лайон Фелпс предлагает три различные интерпретации поэмы: в первых двух — Башня это символ рыцарского поиска. Успех приходит только через поражение и осознания тщетности исполнения мечты. В третьей интерпретации Башня это просто синоним проклятия.
© Русская Википедия
В этом сборнике мы представляем Вашему вниманию три самых известных перевода поэмы.
Чайльд-Роланд дошел до Темной Башни
I
И мнилось мне — он в каждом слове лгал.
Уродец престарелый с хитрым взором,
Желавший, чтобы путь сей лжи избрал
Покорно я… яд желчи изливал,
Указывал — и видел: я внимал,
И видел, как меня схоронит вскоре.
II
Зачем он, с палкой этой, здесь вдали
Покинут? Только чтоб сбивать с дороги
Тех странников, что до него дошли!
Как череп ухмылялся… вспомнят ли
Меня — среди оставшихся в пыли
Им посланных на гибель — слишком многих?
III
Он говорил — я должен повернуть
На ту дорогу, что, как всем известно,
Откроет к Темной Башне трудный путь…
Я понял поневоле: это — суть.
О гордости забыть и цепь замкнуть…
Конец — и прах, и нет надеждам места.
IV
Я странствовал по тропам всей земли,
И в призрак обратился отсвет цели,
Искал — и годы под ноги легли…
Успеха нет, преграды столь же злы,
И осознанье горче, чем полынь,
И майским сном желанья отлетели.
V
Я — как больной, что смерти обречен,
Что жив, увы, последние мгновенья.
Уже с друзьями распрощался он,
Уже его не слышен жалкий стон…
(Свободой умиранья усыплен,
Одет далекой скорбью, словно тенью…)
VI
'А есть ли место средь иных могил?
'А кладбище, по счастью, недалеко?
Обрядов грустных час уж избран был -
А он еще живет, он слух открыл,
Пытается ответить — нету сил!
И нет стыда у смертного порога.
VII
Я — странник. Я страдал. Я видел зло,