– Кстати говоря, вы не знаете, писал ли альд Броктонвуд завещание?
– Сомневаюсь. Он не собирался умирать так рано. Так что всё наверняка достанется его дальним родственникам. Однако, насколько я знаю, они живут не в столице и даже не в королевстве, а где-то в колониях. Но уж теперь-то точно приедут, когда окажется, что есть чем поживиться!
– Вот как… – Альберран задумался. Несомненно, деньги – наиболее распространённый и самый очевидный мотив для убийства. Но если родные Финнеаса Броктонвуда действительно живут далеко отсюда… – Вы знаете, как их зовут?
– Спросите лучше у его поверенного, а меня оставьте в покое, – отмахнулся от него, как от назойливой мухи, Джером. – Я потерял друга! Понимаете вы, что это значит, или совсем чурбан бесчувственный?
Стефан молчал. Понимал ли он? Лучше, чем кто-либо, вот только делиться с собеседником этими упрятанными в глубине души воспоминаниями ничуть не желал.
– Приглядитесь к альде Мортон! – повторил тот. – А ещё к Шанталь. Женщины – вот корень всех зол!
Покинув особняк Эрделлина, сотрудник Службы Правопорядка, чтобы проветрить голову, немного прошёлся пешком, купил и съел завёрнутую во вчерашнюю газету жареную рыбу с картошкой, а затем, присев на лавочку в ближайшем сквере, извлёк из кармана потрёпанный блокнот. Следовало всё записать, пока мысли не разбежались. На вечер намечались встречи с Летицией Энн Мортон и танцовщицей кабаре Шанталь. Завтра нужно заглянуть к поверенному Броктонвуда. Отдельным пунктом Альберран выделил то, что необходимо выяснить – где продаётся золотой шнапс и кто его поставляет. То же касалось и настойки чилибухи. Можно ли купить её без рецепта, какие врачи назначают это средство своим пациентам, адреса аптек.
Записав всё, Стефан удовлетворённо кивнул и поднялся с места. Отряхнул одежду. Кинул монетку мальчишке-попрошайке, который с надеждой смотрел на него, и зашагал к дороге, чтобы поймать экипаж. В дом альды Мортон на своих двоих не дойдёшь. Возможно, когда-нибудь Грантэм – пригород, где она обитала, – и станет считаться частью столицы, а пока тот располагался на отшибе, и поблизости находились леса, где ещё встречались дикие звери. Зато воздух там хороший – дышалось на удивление легко.
Расплатившись с возницей, Альберран спрыгнул на землю, размял ноги и направился к особняку. На второй взгляд он производил столь же яркое впечатление, что и на первый. Не дом, а почти замок, огромный и причудливый! Промелькнула мысль, что Летиция живёт там совсем одна, если не считать прислуги.
Оказалось, хозяйка ещё не вернулась. Стефану снова предложили подождать, однако куда вежливее, чем у Джерома Эрделлина. И не в курительной, а в гостиной, где они беседовали с девушкой утром.
Казалось, здесь до сих пор чувствовался её запах, а дорогая, хоть и несколько старомодная мебель хранила прикосновения её рук. А вот и конверт от нового поставщика.
Подумав о том, что владелица чайной с ним встречалась, Альберран вдруг ощутил неприязнь к неизвестному мужчине, которому, хоть он и чужестранец, позволено говорить с Летицией почти на равных, писать ей письма, непринуждённо обсуждать деловые вопросы, которые не вызывали у неё неловкости, как беседы с представителем Службы Правопорядка.
Заслышав быстрые шаги, Стефан с надеждой повернулся к двери. Предчувствие не обмануло. Поднявшись с дивана, он поклонился.
– Добрый вечер, альда Мортон!
– Господин Альберран, вы верны своему слову, – отозвалась она с усталой улыбкой, такой нежной и трогательной, что его сердце застучало быстрее. Он никогда не встречал девушки красивее. Даже лёгкая неправильность её лица казалась ему очаровательной.
– Такова уж моя работа, – развёл он руками.
– Мне нужен адвокат? – осведомилась Летиция, и Стефан снова поразился тому, с каким достоинством она держится.
– Полагаю, пока нет, – ответил он. – Простите, если я напугал вас утром, альда Мортон. Это моё первое большое дело, и, кажется, я проявил излишнее рвение, сразу же заявив вам, что вы – одна из подозреваемых.
– Я на вас не в обиде, господин Альберран. С людьми, которые не притворяются, держа камень за пазухой, а с порога говорят начистоту, приятнее иметь дело, чем с обманщиками и лицемерами. Как я уже убедилась, взяв на себя дело, которому мой отец посвятил почти всю свою жизнь.
– Вам, должно быть, нелегко пришлось, – высказал пришедшую на ум мысль Стефан.
– Когда-то я думала, что это случится позже. Или не случится вовсе. Если бы отец прожил подольше, а мне повезло с мужем… – Она осеклась, очевидно, вспомнив, с кем разговаривает, и вздохнула. – Впрочем, сейчас вы, наверное, хотите говорить вовсе не обо мне. А об альде Броктонвуде.