С самого утра, когда на пороге их дома неожиданно появился Джо, она не могла избавиться от чувства, что ее любимый как-то изменился. Фиона не могла понять, в чем заключается это изменение, но Джо стал другим. На нем были красивый светло-зеленый твидовый сюртук, подаренный Гарри, крахмальная белая рубашка и новые шерстяные брюки, купленные для поездки в Корнуолл с Томми Питерсоном. В этом наряде он выглядел не неряшливым помощником рыночного торговца, а уверенным в себе молодым человеком, подающим большие надежды.
Фиона надела темно-синюю юбку, белую блузку и серую шаль. Осеннее воскресенье выдалось ветреным, и она была рада предлогу накинуть шаль, прикрывавшую неумело заштопанную дыру в рукаве. Новая одежда Джо подчеркивала убожество ее собственной. Фиона испытывала неловкость, которой раньше рядом с ним никогда не чувствовала.
Джо пребывал в хорошем настроении; он доволен работой, Питерсоном и самим собой. «Так и должно быть, — думала Фиона. — Он не проработал на новом месте и двух месяцев, а уже подумывает о повышении». Имя Питерсона не сходило у него с языка — Томми то, Томми сё… Когда Джо говорил о возможности занять пост главного закупщика, его лицо сияло. Он рассказывал о поездке в Корнуолл и жизни в шикарной гостинице. Сыпал торговыми терминами, смысла которых она не понимала. Фиона пыталась радоваться за него, но ничего не получалось.
— …рад сообщить, что теперь в нашей банке восемнадцать фунтов и шесть пенсов, — сказал Джо, заставив Фиону отвлечься от грустных мыслей.
Она почувствовала себя пристыженной:
— А у меня ничего нет. Может быть, на следующей неделе…
— Не переживай. Я кладу туда деньги за нас двоих.
Фиона помрачнела. В том, что он клал деньги за них двоих, не было ничего хорошего. Это их общая мечта, разве не так? Их общий магазин. Она тоже хотела сделать свой вклад. Магазин должен стать плодом усилий и жертв не одного Джо. Неужели он этого не понимает?
Джо взял ее руку в ладони и погладил.
— Милая, у тебя руки огрубели, — сказал он, посмотрев на кисть Фионы. — Нужно будет купить тебе крем.
— Спасибо, у меня есть, — лаконично ответила девушка и сунула обе руки в карманы юбки. Конечно, никакого крема у нее не было. Но она не хотела его подачек. Казалось, Джо критиковал ее. Ее руки всегда были грубыми. Как и у всех остальных. За исключением леди. Нежные руки бывают у леди, а не у таких упаковщиц чая, как она. «Конечно, у Милли руки белее», — мрачно подумала она.
— Фи, что случилось? — спросил Джо, заметив хмурое выражение лица девушки.
Фиона чувствовала себя несчастной. Джо пытался заботиться о ней. Сделал ее родным сюрприз, явившись с огромной корзиной фруктов и овощей. Выдал корзину за подарок, хотя прекрасно знал, что для Финнеганов это предмет первой необходимости. Принес ее матери конфеты, а Сими — раскрашенного деревянного солдатика. При виде игрушки лицо мальчика засветилось как лампа. А Фионе Джо подарил шесть красных роз. Он был добр к ней; с какой стати она расстраивается и чувствует себя обиженной?
— Ничего, — солгала девушка и заставила себя улыбнуться. Не стоило портить первый день, который они проводили вместе после долгой разлуки.
— Извини, Фи. Я слишком много говорю о работе. Наверное, тебе надоело. — Он обнял любимую, привлек к себе и поцеловал.
Страхи Фионы тут же рассеялись. Они снова вместе. Сидят вдвоем, обнимаются и целуются. На мгновение можно забыть о Питерсоне, болезни матери, тесной комнате и отсутствии денег.
— Фи, мне хочется проводить с тобой больше времени. Я не могу бёз тебя.
— Но ведь сейчас мы вместе, — весело ответила она. — А пятого ноября ты приедешь снова. До Дня Гая Фокса осталось недолго — всего две недели. — Разговоры о Празднике поднимали ей настроение. — Мы все придем на костер, который устроят на Монтегью-стрит. Не могу представить себе, что можно отмечать День Гая Фокса в другом месте. — Фиона сжала его руку. — Ты приедешь на весь день или только на вечер?
Он отвернулся.
— Джо…
— Фиона, я не смогу приехать.
— Не сможешь? — горестно воскликнула она. — Но почему? Неужели Питерсон хочет заставить тебя работать даже в праздник?
— Дело не в этом. Томми устраивает большой прием, и я должен на нем присутствовать.
— Зачем? Неужели ты не можешь вежливо отказаться и уехать домой?
— Не могу. Там соберутся все служащие. В этот вечер Томми раздает премии и повышает людей в должности. Фиона, если я не пойду, это станет для него пощечиной. Пожалуйста, не злись. Тут я ничего не могу поделать.