Пожалуй, впервые Михаил проявил характер, когда решил взять в городскую квартиру кота, приблудившегося к ним в деревне. Теща, заядлая собачница, возмутилась:
– Собаки так же отличаются от кошек, как интеллигентные люди от всех остальных. А интеллигентный человек, Михаил, обязан думать о других. Вдруг у детей в городе начнется аллергия на кошачью шерсть?
– У меня на вас, мама, аллергия, – пробормотал зять, – и вскоре заявился на дачу с кошачьей переноской.
Кот Клинтон, почуяв в Михаиле защитника, прижался к его ногам и победно взглянул на тещу.
– Бедный Клинтон, твой тезка тоже от баб пострадал! – шепнул котенку хозяин.
– Я дам свое согласие на проживание в квартире кота только при условии, что животное будет кастрировано, – потребовала теща.
– Ну не в младенчестве же! – возмутился Михаил. – Придет срок – отвезу к ветеринару. Обещаю.
Так Михаил оказался в прихожей у Валентины. Теперь, когда все было кончено, он украдкой вытирал пот со лба, а врачиха мыла руки. Михаилу показалось, что вид у нее удовлетворенный. Она что-то мурлыкала под нос, вытирая пальцы, и украдкой поправляла пышные волосы, поглядывая в зеркало.
– Валюнчик, ты скоро? – послышался капризный мужской голос из соседней комнаты.
– Еще три пациента, зайчик, потерпи! – проворковала врачиха.
– Валюша, ускорься, ты же профессионал! – капризно настаивал мужской голос.
Голос показался Михаилу знакомым. Чей же он? Не частная клиника, а какое-то собрание фантомов!
Это был не фантом, а Борис Аронович собственной персоной! Тесть игриво выглядывал из-за двери в съехавшем на бок галстуке и помятой рубашке. Слава Богу, не заметил Михаила, сосредоточенно запихивавшего Клинтона в переноску! Котяра, осоловевший от наркоза, вяло сопротивлялся и томно стонал.
В распахнутую дверь Михаил успел заметить накрытый стол с рюмками и знакомый бархатный пиджак на спинке стула. Вот где, оказывается, Борис Аронович нашел убежище от домашних бурь!
Михаилу вдруг стало жалко тещу, чей правильный, четко выстроенный мир рухнул на его глазах, как карточный домик.
– Никогда больше не буду пить заварку из носика! – поклялся Михаил. И сдержал слово.