− Корабль? − Настороженное удивление.
− Я не по поводу арендной платы, − успокоила Дочь Теней. В каком-то смысле по поводу − потому что Лун Чау больше не собирается ей платить, потому что она потратила всё это время на расследование, которое нельзя считать надёжным, в то время как ей следовало сосредоточиться на ничтожно малом количестве своих клиентов, − но она не могла рассказать это Бао. Не сейчас.
− Да?
− Мне нужна кое-какая информация. О семье Внутренней станции.
Бао зашевелилась, и Дочь Теней продолжила:
− Не о Западном Павильоне Ли.
Бао слегка расслабилась. Значит, конфликта лояльностей нет. У неё на столе лежала физическая книга − пожелтевшая от времени, с коричневыми пятнами, как на коже старика. Похоже на одно из дешёвых изданий ранней Лао Цюй − «Нефрит и Лань». Книга не представляла особой ценности, кроме сентиментальных воспоминаний.
− Почему бы и нет. Спрашивай.
− Тран Ти Ким Оан, − сказала Дочь Теней.
− Золотой Карп Тран. − Бао внимательно посмотрела на неё. Её боты закачались, как ивовые ветки. − Старая история. С чего вдруг такой интерес?
− Это дело всплыло, − ответила Дочь Теней.
Бао подняла бровь.
− Надо же.
Придётся чем-то поделиться, иначе ничего не получишь взамен.
− Учительница. Я думаю... − Далеко, далеко отсюда в центральном отсеке она ощутила желчь. − Думаю, это моя клиентка.
Она решила, что Бао будет насмехаться над её моралью, но у женщины застыло лицо: действительно тревожный эффект, потому что оно у неё и так не отличалось выразительностью.
− Это была отвратительная история, − сказала она наконец. − Она произвела огромное впечатление на высшее общество. Ким Оан было шестнадцать, и её хорошо оберегали. Знаешь, как такое бывает. Она хотела наслаждаться жизнью, семья же хотела держать её в безопасности и обеспечить ей самое лучшее будущее.
− А её учительница?
− Учительница была заносчивой.
Кто бы мог подумать.
− Проблемы с семьей?
− Она перешла некоторые границы, да. Поступала по-своему и обращалась со старшими, как будто не была по возрасту ближе к их детям.
Характерно для Лун Чау − спустя семь лет никакой разницы.
− Удивляюсь, что они её держали.
− Она нравилась старшей бабушке. Они... много спорили по поводу подобающего поведения, всё время оттягивали. И не успели уволить её до того, как...
− Ким Оан исчезла.
− Да. Был день рождения старейшей бабушки в семье, и все ушли выказать ей почтение. Ким Оан нездоровилось, болезнь казалась заразной, поэтому она осталась под присмотром учительницы, собираясь поздравить по сети. Когда она не вышла на связь, родные в панике вернулись. Она исчезла, а учительница заявила, что ничего не заметила.
Очевидная подозреваемая.
− Полагаю, милиция к ней присматривалась.
− И не просто присматривалась. Ничего конкретного не всплыло, но... − Бао замялась.
− Что дальше? − спросила Дочь Теней. Хуже уже не будет.
− Через несколько месяцев после того, как расследование закрыли, у твоей учительницы оказалось довольно много денег. Их отследили до торговцев живым товаром.
− Работорговцы. − Она старалась говорить ровно, без эмоций. Приходилось, иначе она взорвется.
− Не знаю. Трибунал не нашёл никаких убедительных доказательств, что это связано с Ким Оан.
− Семья должна была надавить, − сказала Дочь Теней. Наверняка, если есть деньги и влияние, то можно обойти и нарушить немало правил.
− Они надавили, − ответила Бао. − Члены магистрата строго придерживаются правил, и им не нравится, когда так грубо выкручивают руки. Поэтому дело прикрыли.
Семь лет назад. За год до того, как восстание разорвало Пояс. Ставшей на преступный путь учительнице так легко было ускользнуть, преобразиться в детектива-любителя и ради забавы браться за расследования, живя на кровавые деньги.
На самом деле...
У Лун Чау по-прежнему водятся деньги. По всей вероятности, ими она платила Дочери Теней.
Дочери Теней стало нехорошо.
− Что-то ты примолкла, − заметила Бао. − Она платила тебе, ведь так? Та крупная транзакция, к которой ты мне дала доступ на днях...
Очень проницательно, но будь Бао глупой, она бы не занимала своё место.
− Я во всём разберусь, − медленно, осторожно ответила Дочь Теней. Она смутно ощущала своё ядро, простёртое в центральном отсеке между коннекторами, их успокоительную прохладу.
Она вернёт деньги. Найдёт другой способ зарабатывать на жизнь − больше клиентов или, возможно, рейсов на грани глубоких пространств. Что-нибудь. Как-нибудь.
− Понимаю. − Бао покачала головой. − Ты чересчур беспокоишься о морали.
− А ты нет?
− Трибунал счёл её невиновной.
− Не невиновной. Просто не нашел оснований для признания вины. Это не одно и то же.
Слова будто превратились в густую смолу, медленно и неуклонно вытекающую из её физического тела, дрожащего в центральном отсеке.
− Не берусь судить, − сказала Бао.
− Ты предоставила мне офис. Разумному кораблю.
− Есть такое. Ты платишь. Это просчитанный риск. Я не выношу моральных суждений насчёт того, кем ты была или не была.
− Я...
− Как бы то ни было, ты в своём нынешнем положении не можешь себе позволить привередничать на основе пустых подозрений.
Бао встала и, выбрав на полке книгу, − электронную − протянула Дочери Теней. На обложке появилась текучая каллиграфия с именем Лао Цюй и чётко нарисованными персонажами на фоне звёздного неба и кораблей.
− Тебе не помешает отвлечься. Вот. Её можно десять тысяч раз прочесть от корки до корки и всё равно не надоест.
Закончив разговор, Дочь Теней осталась в своём офисе, глядя на книжные полки.
Её признали невиновной.
Нет. Просто сочли, что недостаточно улик для признания виновной. Это иные нормы − на другой чаше весов лежит возможная казнь.
Пустые подозрения, сказала Бао.
Но если они не пустые? Улики слишком весомые, чтобы их игнорировать, а Лун Чау упорно оказывается предоставить объяснения или оправдания.
Как будто у неё нет никаких оправданий.
Дочь Теней попыталась вернуться к своим смесям, к оператору ботов и карте активности, которую ей нужно построить, смеси, которую нужно тщательно составить, − оператор должен стать чуть более уверенным, менее боязливым. Но все валилось из рук, она ни на чём не могла сосредоточиться.
Её вызвали Капли-Камень-Точат − один раз, другой. Какое-то торжество с другими разумными кораблями: официальное событие с чиновником Траком, изгнанником-учёным третьего ранга, который будет потчевать их собственными стихами в присутствии чуть ли не всего высшего общества орбитальной станции. Капли-Камень-Точат собирались как наслаждаться сами, так и продвигать некоторые молодые корабли в надежде свести их с чиновниками или семьями. Разумеется, они хотели, чтобы Дочь Теней тоже присутствовала. Надо иногда выбираться в свет.
Дочь Теней не желала выбираться в свет. А уж тем более − чтобы её таскали с собой Капли-Камень-Точат. Её ответ был выразительным и, наверное, достаточно резким, чтобы старший корабль не настаивал.
Она вернулась в своё тело, свернувшееся калачиком в центральном отсеке, отключила датчики и отослала ботов. Вокруг неё простирался космос − необъятный, холодный и неизменный. Ветер шептал колыбельную у её корпуса, яркий свет звёзд был умиротворяющим и привычным. Рабочий день в разгаре − множество обычных кораблей сновали от одной станции к другой с пассажирами или грузами продуктов, их переговоры создавали мягкий звуковой фон.
Она уселась смотреть «Черепаху и меч»: знакомые персонажи от императриц до наложниц, вовлечённые в убаюкивающую, далекую драму − кто настоящая мать принца и добьется ли возмездия разжалованный генерал.