Много интересного узнал во время своих далеких прогулок мистер Финн, но далеко не все услышанное им могло принести немедленную пользу почтенным негоциантам. Казалось бы, зачем им знать, что у деда Чаки Джамы, вождя зулу, первенцем был сын Пало, что вслед за ним родились дочери-близнецы Мкабайя и М-Мама и только потом — Сснзангакона и Мава. Все они, кроме умершего в младенческом возрасте Пало и отца Чаки, живут и здравствуют по сей день, занимая высокое положение в государстве зулу. Однако когда кто-то из стариков, рассказывая Финну о принятых у зулу обычаях, заметил, что по давно заведенному порядку одного из близнецов обязательно предают смерти, англичанин тут же припомнил теток Чаки. Значит, по крайней мере, одна из них — а обе они возглавляют военные краали — только по недоразумению и вопреки обычаям осталась в живых.
По крохам собирал Финн и сведения о загадочном Исанусси. К тому времени он уже знал, что могущество большинства колдунов по верованиям нгуни проистекает из их зловещих и тайных обрядов, тесно связанных с человеческими жертвоприношениями. Поначалу Финн считал, что Исанусси — это имя одного из знахарей или колдунов, только рангом выше, сумевшего с особой тщательностью окружить тайной все, что касается его личности. Финн решил, что было бы нелишне заручиться поддержкой такого человека. Но довольно скоро ему стало ясно, что Исанусси — фигура мифическая и что миф о нем и его загадочной власти все еще продолжает создаваться. И тогда Финну пришло на ум, что стоит добавить к этому мифу некоторые подробности — со временем они могут сослужить белым хорошую службу. Необходимо только умелыми вопросами подвести рассказчика к нужным выводам, и тогда тому будет казаться, что он сам додумался до этого. Так, благодаря любознательности мистера Финна легенда украсилась еще одной немаловажной подробностью: Исанусси в обмен на власть требует от Чаки человеческих жертв, а поскольку власть его велика, то и в жертву приходится приносить не каких-то там второстепенных подданных или пленных, а людей из ближайшего окружения вождя.
Однако «выполнение долга перед империей», а именно так рассматривали Феруэлл с Финном свою миссию, пока что не приносило дивидендов, и компаньонам приходилось заниматься более прозаическими делами, заботясь о хлебе насущном. Нет, они не голодали. На огромных земельных просторах, отданных Чакой под начало Феруэллу, жило достаточно «туземцев», и что им стоило прокормить десяток беспомощных пришельцев. Хлебом насущным наши почтенные негоцианты считали слоновую кость, пользовавшуюся огромным спросом у них на родине и которую они в полном соответствии с «законами и обычаями» своей страны выменивали у окрестных племен на европейские безделушки. Однако и тут они не могли обойтись без помощи все тех же «туземцев». Прийти на выручку соседу — вещь общепринятая среди нгуни. Тем более каждый знал, что поселившиеся на морском берегу люди — друзья великого вождя, затмившего своим блеском всех вождей прошлого и настоящего. Поэтому и получалось так, что в коммерческих эскападах Феруэлла и Финна принимало участие все большее число жителей окрестных краалей, и делали они это не без удовольствия: попутно можно было побывать в далеких краалях, куда они, не представься им такой удобный случай, так никогда и не попали бы. А когда выяснилось, что оказание помощи белым освобождает от прочих повинностей, то от желающих помочь пришельцам буквально отбою не было. Так что мистер Феруэлл, превратившись теперь в одного из местных «вождей» на основании жалованной грамоты собственного сочинения, жил в своем «домене» подобно влиятельному сеньору, окруженный толпой почитателей и слуг. Здесь, равный по рангу чуть ли не самому королю Георгу, он, однако, среди своих оставшихся в цивилизованном мире друзей считался пропавшим без вести.
В числе этих друзей, как известно, был и Кинг. Украшенный новыми эполетами, он начал подыскивать себе занятие и получил назначение капитаном на торговый бриг «Мэри», груженный в числе прочего товарами, адресованными С. Соломонсу в залив Святой Елены. Там Кинг познакомился с племянником Соломонса Айзексом — и тот и другой были явно иудейского вероисповедания. Натаниэль (таково было, если можно так выразиться, «крестное» имя Айзекса), юноша весьма предприимчивый, три года назад (в 1822 году) покинул Англию и решил теперь сопровождать Кинга в его увлекательных рейсах по южным морям. До Кейптауна эта пара добралась 28 июня 1825 года.