Офицер вывел меня на улицу. Я не стала вырываться и позволила ему увести меня. С улыбкой он протянул платок. Я, не сдерживаясь, заплакала. Он погладил меня по голове и сочувствующе посмотрел на меня. Теперь он не казался мне таким уж серьезным.
– Эта женщина много значила для тебя?
Я молча кивнула.
– Все когда-нибудь уходят… Но так надо. Там на небесах они продолжают свой путь и проживают еще одну жизнь. У кого-то загробная жизнь длиннее, у кого-то – короче.
– У Вас тоже кто-то умер? – дрожа, спросила я. Невольно я начала проникаться к нему симпатией.
– Мать, когда мне было 8.
– Сочувствую.
– Не стоит. Я давно с этим справился. Во многом, как и ты, благодаря бабушке.
– Регина не была моей бабушкой.
– Не была? – Немного растерянно переспросила офицер. Но ты ведь сказала…
– Эта женщина была чем-то большим. Она была моей наставницей. Она раскрыла мне глаза, когда я запуталась в себе. Для Вас это, наверное, прозвучит странно, ведь она даже не раскрыла мне своего истинного имени. Но эта женщина была великой загадкой, и, если она так решила, значит, так было нужно.
– Ты довольно философски мыслишь…
– Дарби.
– Дарби. Нечасто встретишь человека, который столь просто простит обман.
Сказать, что я просто простила ее обман ничего не сказать. Для офицера я старалась быть умной и всепрощающей, но это не так… Меня глубоко ранил поступок Клав… Да, Клавдии, не Регины. Для меня она была именно Клавдией…
Офицера окликнул другой полицейский. Напоследок он подмигнул мне и протянул свою визитную карточку с номером.
– Если захочешь поговорить, ты всегда сможешь позвонить. И кстати меня зовут Рэй.
– До свидания, офицер Рэй. Спасибо Вам за все.
После его ухода ко мне вновь вернулась грусть, а крест насмешливой холодцой надавил на плачущее сердце.
***
Похороны состоялись через два дня. Причиной смерти выявили старость и серьезные проблемы с сердцем. Довольно обычная на первый взгляд смерть, только вот я не думала, что все так просто. Возможно, дар фанталлии со временем развивает какие-то проблемы со здоровьем и влияет на личную жизнь фанталла.
Клавдию хоронили на том же кладбище, что и деда. В ее завещании было написано именно так. Совпадение? Не думаю.
На похороны пришли полицейские. Я старалась отыскать офицера глазами, но никого не увидела. Вдруг кто-то позвал меня сзади.
– Здравствуй, принцесса.
Я повернулась и встретила дружескую улыбку офицера.
– Здравствуйте, офицер Рэй.
– Волнуешься?
– Немного… кого я обманываю? Очень! я почувствовала, как глаза предательски влажнеют.
– Ну, ничего, Дарбс, иди ко мне.
Офицер раскинул руки в стороны, и я кинулась в его объятия, дав волю
слезам.
Около могилы собралось много людей. Посередине стоял священник в белой одежде.
– Поскольку у Регины Андромеды Вестиды Васольской не было кровных родственников, в своем завещании она просила передать ее дом и все, что находится внутри своей преемнице. Дарби Фейррестен, подойдите, пожалуйста, сюда.
Я онемела. Клавдия едва меня знала и отдала все, что имела. Да, сейчас она мертва и ей это вряд ли понадобится, но…
Офицер легонько подтолкнула меня.
– Твой выход, шепнул он мне на ухо.
На онемевших ногах я продвигалась сквозь толпу. Я натыкалась на разные эмоции во взгляде. Люди оглядывали меня, словно какую-то диковинку в музее или редкий вид животных в зоопарке.
Дрожащими руками я приняла маленькую бумажку. Завещание. Я умирала от желания прочесть его… но не успела.
К кладбищу подкатил черный автомобиль. Родители. О нет, только не сейчас! Я сбегала из дома, несколько дней не появлялась и ни слова не сказала им о похоронах. Взгляд родителей не предвещал и не мог предвещать ничего хорошего. Священник произнес что-то вроде: “Давайте поздравим Дарби!”, но его слова потонули в моих мыслях.
С окончанием этой фразы громко прогремел колокол. Я задрожала как осиновый лист. Со всех сторон стали появляться черные тягучие тени. Тыкали в меня пальцами и смеялись. Проносились со скоростью ветра, намеренно задевая меня. Звали меня по имени и меняли в нем буквы. Я зажала уши руками и закричала. Одна большая тень подлетела ко мне и прильнула к моим губам, оставив холодный след. Как сквозь туман, ко мне пробирались родители, но я уже ничего не соображала. А потом я потеряла сознание…