Она в красках описала то зрелище, которое предстало ее глазам, когда она прибежала к месту сражения.
- Ух, не хотел бы я оказаться на пути этого мальчишки. – Восхищенно выдохнул Хозуки.
- Он не монстр. – Тут же встала на его защиту Карин. – Мальчику многое свалилось на плечи, но в его сердце нет злобы. С его верой в хорошее и невероятным запасом силы он точно изменит этот мир.
- Если не попадет под плохое влияние. – Возразил Дзюго.
- Не думаю, что это случится. – Пожала плечами Узумаки, пугаясь даже мысли, что мальчик может когда-то стать монстром. – А как вы? Расскажите мне, как вы жили все это время без меня?
Дзюго мирно и добродушно описывал их путешествие и периодические вспышки гнева Змеиного Саннина, Суйгетсу же нарочито приукрашивал некоторые моменты, особенно подчеркивая, каким невыносимым для них испытанием было готовить для всех еду и заниматься хозяйственными делами.
Карин вдруг разулыбалась посреди разговора.
- Ты чего лыбишься? – Буркнул Суйгетсу. – Я вообще-то рассказываю, как тяжело нам пришлось, когда ты свалила.
Подавшись мимолётному порыву, куноичи обвила руками шеи обоих нукенинов, притягивая их к себе так, что они потеряли равновесие, заваливаясь на нее и падая в ее обьятия.
- Вы просто не представляете, как я скучала по вам!
====== Он помнит? ======
Орочимару не был оправдан на суде, однако, его не приговорили к казни, потому, как Ичиро настоятельно требовал, чтобы тому была сохранена жизнь. Зная не понаслышке, как нежна и чутка психика членов клана Учиха и как легко из добродушного, верящего во все светлое человека сделать кровожадного монстра, Сакура и Саске так же настояли на оправдательном приговоре. Цунаде поддержала оправдательный приговор, но ее мотивы все же были иными. Она хотела взять Саннина под контроль. Если его уничтожить сейчас, то переродившись из очередной проклятой печати, он может причинить много неудобств деревне. Однако, если же оставить его живых и взять под контроль, вреда от него будет явно меньше. А может даже будет и польза?
Вопреки его надеждам, Орочимару не отправили в логово, ему выделили небольшой дом при госпитале, который тот не мог покинуть ни под каким предлогом. Он был обнесён невысоким забором и размечен витиеватыми печатями. Отныне и навсегда его принудили носить специальные браслеты, которые не позволят ему больше использовать ни чакру ни силу проклятых печатей ни покинуть территорию дома, в котором Хокаге приказала его разместить. Однако, его тягу к экспериментам все-таки Пятая решила повернуть во благо, давая Санину выбор – продолжать эксперименты, но под полным контролем и во благо деревни, либо же прекратить любые попытки что-либо создавать.
- Цунаде, неужели ты думаешь, что мне будет интересно жить вот так в четырех стенах и при этом ничего не делать? В том случае бессмертие будет самым ужасным наказанием. – Его лицо при этом было весьма самодовольным. – Пожалуй, я продолжу эксперименты и хотел бы выразить пожелание. Пусть Узумаки Карин и Учиха Сакура присоединяться к моей команде. Я уверен, с этими двумя мы сможем совершить очень интересные открытия.
- Я подумаю над этим. Вот твой контракт. Я, конечно, не буду столь жестока, дабы заключать его с помощью Бога Смерти, однако, он оставит на тебе печать. Если ты нарушишь условия, я узнаю.
Пятая протянула свиток Орочимару и тот, взяв своим длиннющим языком ручку, размашисто подписал его.
- Команда. Я хочу, чтобы у меня была команда.
- Не тебе ставить условия. – Отрезала Хокаге, выхватывая из рук Орочимару контракт.
В этот день бессмертный шиноби в последний раз переступил территорию дома, окна которого выходили во двор больницы. Жалел ли он? Цунаде не знала. Попытается ли сбежать, или нарушить контракт? Определенно, да. Но, она точно знала, что приложит максимум усилий, чтобы этого не случилось. В любом случае, здесь, под ее надзором, под полным контролем, он причинит меньше вреда, нежели обиваясь на свободе вокруг деревни.
Однако, мысль о том, что Змеиному Саннину нужна команда, больше даже, как надсмотрщики за его действиями, прочно засела в голове Пятой. Обдумывая разные кандидатуры, она все равно приходила назад к предложенным Орочимару двум куноичи. Они действительно были лучшими кандидатами на роль ассистентов и надзирателей. Осталось только провести беседу и предложить им. Цунаде все-таки решила дать себе время на обдумывание и взялась за не менее важные дела, которые требовали выполнения, копясь в виде стопок бумаг на столе в ее кабинете.
Едва приговор Орочимару был оглашен, семья Учих покинула центральную площадь, Саске нес на руках своего младшего сына, обдумывая, как он относится к вынесенному приговору. Ичиро шел чуть впереди, слегка вприпрыжку, выражая совершенную удовлетворенность тем, что он только что услышал на площади. Сакура же нервно кусала губу идя рядом с мужем и держа его под локоть.
– Я бы хотела, чтобы он был как можно дальше от нашей деревни. – Сдавленно выдохнула она, когда они уже подходили к своему дому.
- Хокаге считает, что она сможет его проконтролировать. – Неопределенно пожал плечами Саске. – Я пока не решил, как я отношусь к приговору. У меня очень двоякие ощущения.
- Мама, папа! А давайте заглянем к Карин! – Восхищенно выпалил мальчишка, круто развернувшись перед самым домом. – Я чувствую, что Суйгетсу и Дзюго уже дома! Я очень хочу познакомиться с Дзюго!
- Почему ты считаешь, что чувствуешь именно их? – Удивленно вскинула брови Сакура.
- Ну, с Суйгетсу я уже виделся и запомнил его чакру, а Дзюго, ммм... Не знаю, просто чувствую, что это он. – Ичиро пожал плечами и задорно подмигнул. – Ну что, идем? Ну, пожалуйста!
Сакура неуверено оглянулась на Саске.
- Кто-то должен сообщить Карин о приговоре. Да и я давно не видел своих товарищей. – Саске неуверенно пожал плечами.
- Ура, спасибо, папочка! Идем скорее! – Воскликнул Ичиро, хватая маму за руку и утягивая мимо их дома.
Карин принципиально не явилась на вынесение приговора, потому, что считала, что примет любое решение Хокаге. К тому же, она так соскучилась по своим сокомандникам и теперь ночами они много болтают, сидя у камина и обложившись подушками, так что, сегодня она снова уснула только под утро, нагло проспав собрание на центральной площади и оглашение приговора. Она умывалась, кутаясь в халат, когда почувствовала знакомую чакру, приближающуюся к дому. Сокомандники еще спали, причем, как бы ни настаивал Суйгетсу, спал он в своей комнате. Карин почему-то очень смущалась обнародовать их с водяным отношения.
Спустившись тихонечко по лестнице, Узумаки открыла двери еще подходящим к дому друзьям.
- Карин! – Негромко, зная, что Итачи спит у отца на руках, радостно воскликнул Ичиро. – Привет! Я так рад тебя видеть!
Он бросился в объятия красноволосой куноичи, трепетно прижимаясь к ней.
- Привет, я недавно проснулась, проходите. – Узумаки махнула рукой в приглашающем жесте и повела гостей на кухню. – Не против составить нам компанию за завтраком?
- Время почти обед. – Саске фыркнул.
- Я же говорю, я недавно проснулась. Ребята еще спят, я быстро приготовлю завтрак и разбужу их.
- А можно я разбужу? – Воодушевился Ичиро. – Я мечтаю познакомиться с Дзюго!
- Думаю, они будут не в восторге от такого способа знакомства. – Сакура потрепала сына по макушке. – Наберись терпения.
Пока Карин хлопотала у плиты, Саске рассказывал о том, какой приговор был вынесен Орочимару, Сакура принялась заваривать чай и ставить чашки на стол.
- О, пахнет умопомрачительно! Доброе утро, всем. – Послышался в дверях кухни голос Суйгетсу, он уверенным шагом подошел к Карин, обнял ее за талию и поцеловал в висок – Привет. Скучала?