И вот однажды, когда министр, по обыкновению, думал о том, как избавить раджу от чар этой женщины, появилась Суматика, судя по всему чем-то очень взволнованная.
— Господин, — сказала она без обычного приветствия, — защитите меня. Я в отчаянии.
— Не бойся, Суматика, — ответил Ракшас. — В моем доме ты в безопасности. Расскажи, что случилось.
Но Суматика была так напугана, что долго не могла произнести ни слова. Ракшас, видя, что, пока она в таком состоянии, от нее ничего не добьешься, решил дать ей успокоиться. Суматика была похожа на лань, которая, спасаясь от тигра, забралась в чащу и пугливо озирается по сторонам. Министр между тем старался угадать причину ее страха.
— Это ужасно, господин, — проговорила наконец Суматика. — Моя госпожа узнала, что я сообщаю вам обо всем, что происходит в ее доме. Теперь неважно, кто это сказал, хотя, кроме Хираньягупты, я никого у вас не видала. Но это сделал не Хираньягупта, он даже не встречается с Мурадеви. Но как все-таки госпоже стали известны наши беседы? Именно теперь, когда я вот-вот должна была разведать план убийства раджи! Все погибло! Она знает, что я хожу к вам, и хочет отомстить. Что мне теперь делать? Во всем виновата я сама. Я предала свою госпожу и расплачиваюсь за это. Если бы я не послушалась вас, ничего бы этого не случилось. Но раз уж я служу вам, у меня нет другого защитника.
— Не бойся, — повторил Ракшас. — Расскажи мне все, что ты узнала. Нужно спасать жизнь раджи. И я найду выход.
— Мне кажется, вы не успеете. Я думаю… — сказала Суматика и замолчала. На лице ее был написан ужас.
— Я уверена, — начала она снова, — что через несколько дней…
Суматика не договорила, и Ракшас увидел, как она вздрогнула.
— Что ты хочешь сказать? — почти крикнул министр. — Что случится через несколько дней?
— Мне кажется, — проговорила Суматика, — что не так девушка хочет выйти замуж, как Мурадеви хочет стать вдовой.
— Оставь свои загадки. Говори ясней! — приказал министр.
— Сейчас это невозможно. Я сама не знаю точно, — ответила Суматика.
— Суматика, — проговорил Ракшас, — если ты почитаешь махараджу и хочешь сохранить его жизнь, возвращайся обратно. Постарайся любым способом умилостивить свою госпожу и снова войти к ней в доверие.
— Хорошо, господин я пойду, — печально сказала Суматика, — но меня сразу же посадят в тюрьму. Они, конечно, решили, что верить мне больше нельзя Я предупредила вас. Теперь будьте настороже.
Ракшас пытался из слов Суматики составить себе хоть какое-то представление о том, что происходит, но безуспешно. Все было слишком отрывочно и неопределенно.
«В чем же дело? — задумчиво спрашивал себя министр. — Что все это может означать?»
Глава XXI
Встреча с махараджей
Ракшас чувствовал беспокойство и неуверенность. Было известно, что радже в ближайшие дни грозит опасность и что опасность эта исходит от Мурадеви. Но какая польза от таких расплывчатых, ничем не подтвержденных сведений? Тщетны были все попытки Ракшаса узнать подробности. Суматика не могла сказать ничего вразумительного. «Возможно, она действительно не знает, — думал министр, — или так напугана, что не решается говорить».
Ракшас испытывал к себе отвращение потому, что он, такой дальновидный, такой опытный политик, теперь, когда жизни раджи угрожала опасность, оказался совершенно беспомощным.
Суматика все не уходила и молча стояла перед министром.
— Послушай, — обратился к ней Ракшас, — ты не должна колебаться, если хочешь спасти своего повелителя. Будь решительной и помни, что сейчас не время мешкать.
— Если вы приказывает господин, я пойду, — повторила Суматика. — Но, наверно, я не вернусь. Мурадеви очень сильно подозревает меня и как только увидит, что я пытаюсь уйти из дворца, прикажет убить или бросить в тюрьму. Вы обо мне больше и не услышите. Но умоляю вас, отправляйтесь к махарадже и немедленно, под любым предлогом уведите его из дворца. Если это удастся, вы спасете раджу. Но если вы этого не сделаете, все пропало. Жизнь махараджи можно сохранить, если он уйдет из спальни Мурадеви. Вы приказываете — я ухожу. На все воля божья.
Ракшас не очень внимательно слушал речь служанки. Он был занят своими мыслями и не сразу заметил, что Суматика ушла. Министр удивился ее внезапному уходу и позвал привратника. Тот сказал, что гостья действительно ушла, и Ракшас снова погрузился в собственные мысли. Он понял, вернее почувствовал, что на Магадху надвигается беда.