— Я в порядке, не смотри так, — не выдержав давящей тишины, бурчит Стайлз, наморщив широкий лоб. Его волосы находились в полном беспорядке, будто бы он не расчесывался неделю — видимо, так оно и было.
— Вероятно, не в полном, — поджал губы шериф. Мужчина поднимает с пола злосчастный мяч и бросает сыну, а тот, на удивление, ловит.
— Лидия пропала, — выпуская из лёгких воздух, со свистом шепчет Стайлз, подняв свои карие глаза на отца, — и, очевидно, намеренно.
— Если всё так, как ты говоришь, сын, то у неё были на то свои причины, — предположил старший Стилински, усаживаясь рядом с сыном, своей большой ладонью поправляя взлохмаченную шевелюру.
— Ага, как же.
— Просто дай ей время, сын.
Стайлз понимающе кивнул. Ему ничего не остается больше, кроме как ждать. Это и самое мучительное занятие, но как быть, если другого не дано?
Разве что, он может попытаться удалить проблему с корнем. Поблагодарив отца за дельные совет, Стайлз решает не сидеть сложа руки, а кое-что, всё-таки, предпринять.
Смс Скотту: «Чувак, есть дело».
***
— Это не то решение, которое мог бы принять гений, Лидия.
— Знаю, но иначе просто не могла.
Комментарий к V. Run, girl, run.
*педик - я ни в коем случае не хочу оскорбить фанатов Слэша\Фэмслэша. Мой Стайлз типичный натурал. Любые проявления симпатии к его же полу для него неуместны. К тому же, это для фигуры речи. Я ставлю предупреждение “нецензурная лексика”, чтобы те, кому это не нравится - проходили мимо данной работы.
Дорогие читатели! Я не забросила работу. Находилась в творческом поиске, так сказать. Прошу прощения за “тишину”.
========== VI. Is it too late? ==========
Две любительницы нестандартного повергли в шок бармена, когда вместо обычного черного кофе, который чаще всего заказывают, попросили принести американо в больших кружках и, непременно, с молоком.
— Здесь подобное считается извращением? Чего это он так таращится? — после сделанного ими заказа, рыжая и шатенка усаживаются за угловой столик симпатичной террасы, выбранной ими для завтрака.
— У французов свои причуды, так же они думают и о нас, — Эллисон смотрела на подругу так, будто бы не видела её сто лет, однако прошло всего одно лето… Арджент изменилась: поведение, манера речи, стиль одежды. Девушка будто бы преобразилась. Стала улучшенной версией самой себя. Такая Эллисон 2.0 нравилась Лидии не меньше, но Мартин прекрасно понимала, чего ей стоили попытки изменить и свою суть.
Париж стал для неё местом, которое хоть и нельзя назвать домом, стало для девушки отдушиной. Вся эта сверхъестественная ахинея перестала укладываться в голове, несмотря на то, что Эллисон — охотница. Город, который она так успела полюбить, и который, также, нанес ей массу увечий (не только моральных), как зарубцевавшийся от раны шрам, что никак не хочет исчезнуть, а только напоминает о себе.
Конечно, Лидия не была незваной гостьей, мисс Арджент невыносимо скучала, однако рыжеволосая устроила беспорядок в шкафу воспоминаний, которые Элли спрятала в самый дальний угол. И всё-таки, охотница была заинтригована. Волнующее чувство сопровождало девушку всё то время, что Мартин гостит у неё, правда спросить обо всём, что происходит дома — Эллисон не осмеливается. Ей остается надеяться, что Лидия сама выложит все карты на стол.
Одно было ясно: зеленоглазая никогда не приехала бы просто так. Очевидной была её сильная привязанность к Арджент, но сдвинуть с места нареченную банши могло лишь что-то из ряда вон выходящее. Подруга отважилась спросить, после того, как Лидия отблагодарила официанта. Её французский был хорош, но акцент не спрячешь.
— Я никогда не поверю, что ты пересекла океан только потому, что соскучилась, Лидс, — лукаво улыбается сидящая напротив Мартин Эллисон, слегка наклоняя голову вправо. Несмотря на умение Лидии скрыть свои истинные чувства, прячась за набором различных масок (а их у неё припасено немало), у Эллисон было припасено другое умение: она могла разоблачить подругу, благодаря своей проницательности, что сейчас оказалась кстати.
Когда Лидия осознала, что тут никак не отвертеться, ей пришлось выложить всё до последней детали:
— А когда я поняла, что испытываю к нему, — заканчивала свой рассказ Мартин, — то испугалась, поэтому решила уехать, собраться с мыслями и разобраться в их…
— Ты поняла что? — Арджент собрала всё своё актерское мастерство и сделала самый удивленный вид, будто бы никогда раньше не замечала, как, порой, украдкой, Лидия смотрит на него или он на неё, как язвит и перечит ему, как их ссоры из подростковых могут перейти в разряд ссор престарелых людей, которые уже больше 50 лет состоят в браке.
— У меня есть к нему чувства, Эллисон, — еще раз, более четко произнесла Лидия, а для ушей Эллисон эти слова — право бальзам на душу.
— Так, стоп, ещё раз, для уточнения, мы говорим о Стайлзе Стилински? — едва силясь сдерживать так и норовящий вырваться хохот, уточнила лучшая подруга рыжеволосой.
— Нет, я тут распинаюсь только потому, что Джексон вернулся из Лондона! — гневно проговорила Лидия, метая молнии своими травянистыми глазами. Ей пришлось запить своё раздражение огромным глотком кофе и только после этого она смогла посмотреть на подругу и не буркнуть чего-то в язвительном духе.
Эллисон напротив, кажется, стала самым счастливым человеком на свете. Будто бы к ней испытывала чувства — пока еще неопределенного характера — юная банши.
Через несколько мгновений Лидия увидела дно своей кружки, а после такой беседы ей захотелось не просто американо, тут бы больше подошел Ирландский кофе.
Спальня Эллисон была выполнена в классическом стиле и, несмотря на то, что квартира, которую снимали Ардженты, находилась в центре Парижа, в их обители было достаточно тихо — шум с улицы не проникал, покуда окна были закрыты. Лидии до тошноты наскучила тишина. Девушка вышла на балкон и устремила свой взгляд на мельтешащих, суетящихся людей внизу. Шум мотора, крики детей, собачий лай, любые звуки, кроме тех, которые могли бы напомнить смех Стайлза. Головой она понимала, что он не променял бы её ни на Малию, ни кого угодно, дай она ему шанс, но Мартин продолжила скрывать свою симпатию, пока та росла как на дрожжах.
Ни себе, ни людям. А кроме этого, девушка ощущала постоянное раздражение от того, что никак не может удовлетворить свою в нем потребность. Какое право она имела ревновать его к кому-либо, посягать на обладание им, не отдавая себя взамен?
Связь с Эйданом казалась катастрофической ошибкой, о которой ей вовсе не хотелось вспоминать, а когда она совсем решила от него отделаться — тот не отступил; череда неправильных решений привели к не самым лучшим последствиям. Опозорив его при всех в школьных стенах, Лидия получила по заслугам, когда видео с её «хорошим» поведением слили в сеть. И ладно Малия, которая не отличалась осторожностью, но сама Мартин…