Роман расплылся в улыбке и подмигнул Герману в зеркало, мол, каково, а! И ответил девушке так, словно напоминая себе:
— Да по работе я, па-ра-бо-те.
Резким движением она вырвала из путеводителя две страницы и оставила их Роману:
— Этого хватит, чтобы найти дорогу.
А остальное выбросила в окно. Роман принял листочки и довольный переглянулся с Германом. Но Герман ни на грамм не разделил его весёлость – напротив, ещё сильнее сдвинул брови:
— Страницы из паспорта тоже советую вырвать. Пока не поздно...
Тема разговора сменилась – теперь женщины говорили о мужчинах:
— Это было бы идеально. – Мама аккуратно свернула с трассы на перекрёстке влево, через полосу встречного движения. — Понятно, что от сладкоречивых красавцев поступков мужских не дождаться, но а наши-то бруталы, которые «антиперсперант» не знают что такое, и у которых из ласковых слов только «дай пожрать» – разве лучше?
— Ну и что же мне, — протестовала София, — из двух зол меньшее выбирать? Я добро хочу, мам. Только добро.
Внезапно что-то ударило машину сзади, и женщин по инерции бросило вперёд. Открыв от ужаса рты, Елена и София обернулись, а там – корейская марка! Как и почему она съехала сюда – непонятно. В её салоне – адский переполох, все трое пребывали в шоке от случившегося. Юля и Роман вскочили со своих сидений, а Герман, отдёрнув руки от руля, оправдывался с выпученными глазами, что это сделал не он. Впереди, у самого капота, брезгливо ёжилась задняя часть кузова немецкого автомобиля.
— Ты чё творишь, эй? — негодовал Ромка.
— Я не знаю! — истово клялся Герман, прижимая правую руку к левой груди.
— Ты чё творишь, убийца, блин?! Я, можно сказать, только жить начинаю!
— Ром, это не я! Я говорю – я вообще не знаю, как это...
Звучало до возмущения нелепо. Девушка Ромки закатила глаза:
— О, майн гад!
— Да клянусь, не я это!! — продолжал отнекиваться Герман.
— Пушкин! — догадался Роман. — Алексан-Сергеич! Он за рулём-то сидит! Трасса – вон она, ты на кой чёрт вообще сворачивать стал?!
С трассы донёсся жуткий визг автомобильных покрышек от резкого торможения на развороте. Герои обернулись и увидели через окно, как слева на перекрёсток с визгом и дымом из-под колёс вылетел внедорожник с флагами ЦСКА, а за ним с пьяным улюлюканьем через открытые окна – второй, с флагами «Спартака». Или наоборот. Они маневрировали на скорости с таким пренебрежением к безопасности и правилам движенья, что героям стало очевидно: если бы они продолжили двигаться по трассе и не свернули бы неожиданно для самих себя, то неминуемо попали бы в автокатастрофу.
Молодые люди переглянулись, открыв рты, но через секунду начали снова:
— Я понятия не имею, как это произошло, веришь – нет?! Ты мне веришь?!
— О, майн гад!
— Да харэ уже, а! Верю – не верю! Совсем за идиотов тут нас принимаешь!..
Тем временем в другой машине готовились к разборке. Взбешённая София, оглядываясь назад, щёлкала замком ремня безопасности, словно затвором автомата:
— Приехали! Вэлком ту Рашша, называется! Ни минуты без хамства! Ну, я его сейчас научу ласковым словам! Мамма мия, заткни ушки – твоя бомба говорить сейчас будет!
Она открыла дверь и решительно двинула на выход...
А в салоне «корейца» продолжался сыр-бор. София надвигалась как угроза, как туча, как ураган, но там все были слишком увлечены друг другом, чтобы это заметить.
— Ну, потому что не я это, сколько можно повторять?! — стоял за себя Герман. — Не я! У меня руки – вот, на без десяти два были!
— Ага! Были на без десяти два, а сплыли на полшестого!
— Мужчины, — кивнула им в окно девушка Романа. — Объединяйтесь.
София уже подошла к водительской двери. Она дёрнула за ручку, но та оказалась заперта. Дёрнула сильнее, ещё сильнее – Герман сглотнул, опустил стекло, и София выплеснула ему на голову всё, чего понабралась в Италии:
— O, Dio! Ma guarda questo! Cos’altro si poteva aspettarsi – certo che un’uomo sta al volante!
Девушка Романа заметила с кресла:
— Хы! Если гора не идёт к Орнелле Мути, то Орнелла Мути сама идёт к горе.
— Non sai guidare, ma ti metti! Buongiorno, cretino, dai fuori![20]
-----------
[20] На озвучании картины переводчик, вынужденный из-за цензуры избегать непереводимого итальянского фольклора, все эти множественные «кретино-идиото» перевёл бы коротко и безапелляционно: «Здравствуйте». В некупированном же варианте София выпалила следующее: «О, господи! Только посмотрите на это! Чего ещё можно было ожидать — конечно, мужчина за рулём!.. Водить не умеешь, а берёшься! День добрый, придурок, а ну вылезай!»
-----------
— Хы... Чую, разговор будет долгим, — заметила девушка Романа.