Из трубки Германа прерывисто запикало.
— ...ни, — закончил он, вернул трубку на тумбочку, поднялся, свесил ноги и сел, упёршись руками в борт кровати.
Одет он был в трусы и лёгкую комбинацию из мускулатуры. Подбородок обрамляла двухнедельная борода, а лоб – всклокоченный ёршик. Взгляд при этом был свеж, осмыслен, сонливости не выражал и убедительно, сосредоточенно, напряжённо пялился в пол. Насмотревшись под ноги, Гера взял пульт, включил телевизор, бросил пульт на кровать, поднялся, поскрёб ягодицу и вышел из спальни.
Телевизор заработал и, странное дело, начал как будто самопроизвольно переключаться. Менял канал за каналом, пока не нашёл нужный, осветивший на экране лицо крупного итальянского бизнесмена – ДЖАНФРАНКО, аппетитного мужчины сорока двух лет в деловом костюме и тёмных очках, которого по пути из здания в автомобиль атаковали журналисты. Тут же и громкость звука увеличилась, как сама собою.
Диктор вещал:
— Вчера в Италии знаменитый архитектор и фабрикант Джанфранко Скарфоне, которого ещё называют «Мраморный король», заявил об объединении итальянской, двух германских и турецкой компаний под собственным брендом...
Поскальзываясь на паркете, в спальню влетел Герман: без трусов, но с полотенцем на шее. Капельки воды срывались с его мокрых волос и разбивались вдребезги у ног, пока он слушал комментарий, с ошалелым интересом застыв у репортажа.
— Объём транзакции участниками сделки не разглашается, но эксперты говорят о сумме в несколько сотен миллионов евро...
Герман, не глядя, схватил телефонную трубку с тумбочки, но она оказалась телевизионным пультом. С какой стати? Он удивлённо скривился, ибо помнил абсолютно точно, что пульт оставил на кровати, а на тумбочке должен был лежать телефон! Или нет?.. В общем, не время было разбираться – Гера бросил пульт «на место», на кровать, судорожно схватил телефон, судорожно раздавил клавишу и стал ждать, судорожно внимая безответным гудкам.
Фоном звучал голос Джанфранко:
— Sono contentissimo! Oggi il mio sogno si è avverato: le aziende di pietra europee principale sono subordinate a criteri comuni di qualità, come diceva il mio grande compatriota Michelangelo: tagliare via tutti gli eccessi. Marmo come un’opera d’arte.[12]
-----------
[12] Я счастлив — сбылась моя мечта: подчинить главные европейские промыслы камня единым критериям качества; как говорил мой великий соотечественник Микеланджело, отсечь от него всё лишнее. Мрамор как произведение искусства. (ит.)
-----------
— Ромео, слушай! — крикнул Герман в телефон. — Да не ной ты, а слушай! Тендер, на который мы заявку отправляли, помнишь?.. Ну да, в шорт-лист которого попали, а дальше, как шагнуть, не имели представления!.. Ну и что, что месяц назад? Дело-то не сдвинулось!.. Я? Я – да, я знаю, как сдвинуть. Даже больше. Я знаю, как взять его голыми руками. Го-лы-ми!.. Ага! Просыпайся! Подробности – когда почистишь зубы!
Герман сбросил звонок, стянул полотенце с шеи и вот так, ничем не прикрытый, обращённый всеми первичными половыми признаками к крупному плану итальянца, дослушал его высокопарную речь, а затем набрал ещё один номер:
— Здравствуйте, билеты до Рима на сегодня есть у вас?.. Самый ранний, да... Эконома нет, только бизнес?.. Ну, давайте бизнес...
Дверь квартиры распахнулась, и на лестничную площадку к лифту вышел повелитель тендеров, одетый в лёгкие летние штаны, подвёрнутые выше голени, тонкие спортивные тапочки на босу ногу и светлую рубашку с подвёрнутыми рукавами. Закрывал дверь он, дребезжа по телефону:
— А я высоты боюсь!.. Да, представь себе, это уважительная причина! Я не пойму: кто из нас начальник, а кто подчинённый – почему я ещё оправдываюсь перед тобой? Выперли меня из Италии на год, забыл? Это – достаточно уважительная причина для тебя?.. Ну, грацие Дио[13]! Короче, летишь ты́. Ты парень симпатичный, контактный, поговоришь там с Джанфранко, соблазнишь его... Не «хо-хо», а на сотрудничество соблазнишь! Заинтересуешь перспективами – в общем, дашь понять, какие мы бравые рагацци[14] и как перспективно иметь с нами дело... Как? Я не знаю – как! На футбол сходи с ним!
-----------
[13] Слава богу. (ит.)
[14] Парни. (ит.)
-----------
Закряхтели двери лифта, и на площадку вышли соседи Германа: брюнетка КАРИНА двадцати пяти лет и её пятилетний сын БОРИСКА.
— Дядя Герман! — воскликнул мальчишка.
Герман приложил палец к губам, весело потрепал малыша по голове, приветственно подмигнул Карине и кивнул на лифт, когда его двери начали закрываться – придержи, мол. Та улыбнулась в ответ на просьбу и вытянула руку к фотоэлементам – двери лифта среагировали и открылись снова.