— А ну-ка, глянем, сколько натикало на наших, чапаевских…
Как-то я спросил:
— Почему ты, дедушка, свои часы называешь чапаевскими?
— Василий Иванович самолично преподнес эти часы мне в Березове, когда мы белогвардейский мятеж подавили, — ответил дедушка. — Вот с той поры они и тикают без устали. На-ка, послушай.
Он прижал чапаевские часы к моему уху.
Я замер, слушая.
А дедушка начал свой новый сказ:
— Так уж случилось, о мятеже в селе Березове я прежде всех узнал.
Ни свет ни заря кто-то постучал в окно. Выбегаю на мороз и вижу — Петька Козлов, конторский писарь, прыгает у завалинки в своем рваном пальтишке. Никак согреться не может. Зуб на зуб не попадает.
— Что спозаранку по стеклу барабанишь? — говорю я Петьке. — Заходи в избу. Замерзнешь.
А он мне:
— Не до этого! Беда, дядя Костя! Я в Березово ездил и там Тужилкина встретил.
— Какая ж в том беда? — не понял я. — Самовар я ему все одно не отдам. Он мой по праву.
А Петька в ответ:
— При чем тут самовар?! Тужилкин белогвардейский отряд в село привел. Председателя избили и в подвале заперли. Орали на все село: «Покончим здесь с большевиками, пойдем Новый Петроград громить!»
— Надо Топоркова будить, — сказал я. — Дело не шутейное.
И мы вдвоем поспешили к Илье Васильевичу.
Наше сообщение встревожило его. Он велел Петьке бежать по дворам и звать в Совет членов штаба охраны революции.
Вскоре все они явились.
Топорков заявил:
— В Березово скачу. На месте выясню…
Семен Кузьмич Рязанцев покачал головой:
— Одному рискованно. Пошлем отряд с тобой.
От большого отряда Топорков отказался. Взял с собой десятерых надежных кавалеристов.
Мы с Петькой тоже попросились в отряд к Топоркову. И он согласился.
— Ладно, — говорит. — Беру с собой. Петьке, правда, по возрасту еще рановато. Но с вами, Константин Иванович… У вас к тому же бинокль. Для разведки вещь необходимая.
Потом Илья Васильевич так распорядился: до окраины Березова мы скачем вместе. Дальше он с бойцами направляется в Совет, а мы с Петькой, таясь, должны со стороны наблюдать, как события будут разворачиваться дальше. Если увидим, что Топорков в опасности, то немедленно скачем обратно в Новый Петроград за подмогой.
Когда наш конный отряд приблизился к Березову, Топорков взял у меня бинокль, оглядел местность.
— Сгоняют народ на площадь, — сказал. — Не иначе, готовится митинг. Двинем напрямую туда. Самое время.
Мы с Петькой подождали немного, как нам было велено, и, оставив своих коней на привязи у сарая, зашагали на митинг.
Там, на площади, Илья Васильевич Топорков и его товарищи вели жаркий спор с белыми офицерами. Наши настаивали, чтобы белые убирались вон из села. А офицеры до хрипоты кричали, что с Советами покончено и отныне они сами будут здесь хозяевами.
Толпа бурлила:
— Не хотим буржуйской власти!
— Долой офицеров!
— Хватит, покомандовали…
Появились солдаты с винтовками и стали грубо отпихивать мужиков все дальше и дальше от Топоркова и товарищей.
Между военными суетливо мельтешил, перебегая от одного к другому, какой-то пузатый субъект в шубе и шапке из лисьего меха. Шапка наползала ему на глаза, и лица не было видно. Толстяк грозно махал руками, орал на толпу. Потом подбежал к полковнику и что-то шепнул ему на ухо. Тот кивнул и, вскинув наган над головой, выстрелил в воздух.
Стоявшие рядом офицеры тоже вынули наганы, а солдаты набросились на наших товарищей.
Топорков и обернуться не успел, как кто-то замахнулся на него прикладом. Упал он, окровавленный, на снег.
Всех наших красногвардейцев тут же связали и вместе с Топорковым поволокли с площади. Субъект в лисьей шубе бежал следом и криками поторапливал солдат.
Мужики березовские бросились было на помощь пленникам. Но тут полковник заорал на них:
— Расходись! — и начал палить вверх.
Потом и офицеры открыли пальбу из наганов.
Петька потянул меня за рукав:
— Комиссар в опасности! Надо за подмогой спешить…
Обратно в село мы неслись быстрее ветра. Кони аж взмокли. Да и мы с Петькой долго отдышаться не могли, когда в сельский Совет вбежали.
Там нас поджидал Семен Кузьмич Рязанцев. Лицо у него было белее снега. Он беспрестанно хватался за горло и задыхался в натужном кашле. Старая болезнь, видать, снова возвратилась к нему.
Доложили мы все, как было.
Он тут же принял решение: отправиться в Березово на выручку с отрядом в шестьдесят человек, включая и нас с Петькой.