Но я пишу все это не потому, что собираюсь основать журнал «Страусово перо» или писать роман об Александре Македонском, а потому чрезвычайно высоко ценю традицию, настолько высоко, что постарался бы ничего из нее не утратить и удержать все, что того заслуживает: не только Штитного[231], писавшего о делах святых, но и пана Гаранта[232], который отправился взглянуть на Святую землю и многое там испытал; не только Либуше[233], но и Мелузину, не только родную почву, но также старую фантазию, страстность и веселость духа, строгость нравов и любовь к приключениям, святость и безбожие. Чем богаче, непринужденней и разнообразней будет наша жизнь, тем больше добрых, крепких традиций мы сможем использовать, прочувствовать и завершить.
Французские традиционалисты ссылаются на французский дух, русские — на русский мистицизм, английские — на английского Шекспира, чешские — на чешскую почву. Пора бы понять что в международной конкуренции национальных традиций этого несколько маловато.
Фраза
© Перевод И. Инова
Фразу обычно определяют как устойчивое словосочетание. Но если кто-нибудь произнесет при встрече с нами устойчивое словосочетание типа «добрый вечер», мы из-за этого не назовем говорящего фразером. Масса выражений, которые мы употребляем в обыденной жизни, представляют собой словосочетания абсолютно устойчивые. Миллионы раз уже было произнесено «у меня болит голова» или «как быстро летит время», и все-таки это не фразы. Язык народа состоит большей частью из словосочетаний весьма устойчивых. Но, несмотря на это, народ, как правило, не объясняется фразами, во всяком случае, в своей среде и о вещах, которые ему хорошо знакомы. Для того чтобы устойчивое словосочетание стало фразой, в нем должно быть нечто фальшивое, нечто лживое и преувеличенное. Фразы всегда немного лгут. Фраза — не устойчивое словосочетание, а устойчивое вранье. Фраза — это ставшая привычной механически повторяемая неискренность.
Философия фразы
© Перевод И. Инова
По логике вещей фраза занимает особое место среди всех суждений и высказываний. Прежде всего она рассчитана на то, что ее не будут воспринимать буквально. Если наш народ изнывает под бременем налогов, то это вовсе не означает, что мы можем услышать на улицах вопли, стенания и рыдания налогоплательщиков. Поскольку фраза выдается за речение более или менее образное, она заранее получает алиби в отношении достоверности и не подлежит контролю по части соответствия фактам. Но, с другой стороны, поскольку каждая настоящая фраза избита, банальна и гипертрофирована, ее нельзя считать категорией эстетической, прекрасной фикцией, порождением чистой фантазии. Таким образом, фраза является не зеркалом действительности, но воплощением образности. Она нереальна и при этом лишена фантазии. Она не исходит ни из действительности, ни из духа, но имитирует то и другое пустыми словесами.
Фраза, как словесный механизм, как готовое клише, как более или менее эффектное преувеличение, как словесное украшательство, не имеет, разумеется, ничего общего с поиском, аналитическим формулированием и передачей опыта и знаний. Но хуже всего то, что она не является и сознательной, преднамеренной ложью. Фразу нельзя опровергнуть, как ошибку или неправду. Она вне правды и вне лжи. Ни один логический подвох, ни одна бессмыслица не развращают человеческое мышление так, как фраза. Фразера нельзя переубедить, потому что он лжет бессознательно, сам обманываясь словами и принимая говоримое за сущее. Если человек читает или слышит сотни раз, что наш враг извечный или что современный мир прогнивший, то это уже не нуждается в доказательствах, так же, как не нуждается в доказательствах, что мост Палацкого есть мост Палацкого. Определенное соединение слов просто-напросто становится привычкой, благодаря чему становится и убеждением.
Вообще фраза в духовном хозяйстве играет роль заменителя. Она — заменитель образования, мышления, взглядов, интересов, чувств, знаний, убеждений, веры. Это — коренная фальсификация всех духовных ценностей. В отличие от пищевых эрзацев, производство фраз — деятельность дозволенная и даже пользующаяся уважением. Сплошь и рядом фразам обучают в учебных заведениях, фразу культивируют на политических собраниях, а с тех пор как изобрели книгопечатание и ротационную машину, фраза стала предметом массового производства.
231
Штитны Томаш (ок. 1333 — ок. 1401–1409 гг.) — чешский писатель, автор религиозно-назидательных сочинений.
232
Гарант Криштоф (1564–1621) — автор книги «Путешествие из Королевства чешского в Венецию, оттуда по морю в землю Святую, землю иудейскую и дальше в Египет» (1608).