Хрусть.
— Знаю. В том, что вас нельзя привлечь к суду.
— Да, верно. Но дело не в этом. Дело в том, что помимо домыслов и мифов никто вообще не представляет, как это толком работает. То, что ты сказала, — следствие. Не причина.
Хрусть.
— Так что насчет Аны?
— Ана...
Хр-р-русть!
— Ана была тварью. Она нравилась Марице, потому что та любит тварей, она нравилась Джани, потому что тот любит Марицу, и она...
Хр-русть.
— Она никогда не задумывалась о том, сколько всего разрушает самим фактом своего существования. Она просто брала, что хотела.
Хр-р-русть...
— Уверена — кто-то создал ее умышленно. Иначе мир — охренительно несправедливое место.
Хр... — следующую полоску картофеля она скатала в шарик и бросила себе под ноги, после чего размазала носком туфли по полу.
— Ее убийца оказал миру услугу.
«Я бы сказала — еще чуть-чуть, шеф».
— Как интересно, — покачал головой Дэн. — Зависть и ревность. Неплохая мотивация, насколько я могу судить. — Он помолчал. — И что же именно она разрушила, кроме твоего самолюбия и внутреннего спокойствия?
Топ, топ, топ! — носок туфли продолжал размазывать картофелину.
— Ты-то что об этом знаешь... — прошипела она. — Это человеческие чувства хотя бы. А ты будешь с таким же лицом глядеть на то, как твою мать на части пилят, и картошку жрать?
— Те самые человеческие чувства, которые заставляют кого-то пилить чью-то мать на части, — ответил Дэн. — И, кстати, судя по тому, что ты не ответила на вопрос, тебе просто нечего сказать, верно? Вся твоя ненависть — просто следствие собственничества, ревности и зависти, не так ли? — Он чуть поморщился, потерев рукой висок.
— Да пошел ты...
— Я... я... — Он сморщился еще сильнее, зажмуривая глаза. А потом нырнул.
Глава 14. Ария Китти. Свет мой, зеркальце
Дзин-н-нь!
Горошина не просочилась сквозь препятствие — она смела его со своего пути, разнеся на осколки, раздробив в мелкую острую пыль, оставившую на мозге мелкие болезненные порезы.
В следующее мгновение он обнаружил себя вне собственного тела.
При взгляде со стороны Дэниэл Кармайкл и правда напоминал вовсе не Мессию, а весьма отвратительного типа.
Дэниэл огляделся.
— Фрэн, как слышно меня?
— Три секунды, полет нормальный, — отозвалась Фрэн, тоже вертя головой.
Второй Дэн, стоящий перед ним, не проявил такого интереса. Его глаза оставались безучастными, пока он флегматично тянул из пакета длинную, извивающуюся, будто червь, катофельную палку.
Они остались такими же безучастными, когда в центре его лба возникло маленькое отверстие, когда кровь брызнула из затылка...
Лишь после этого Дэн услышал свист пролетевшей над его плечом крохотной пульки.
Фьить, фьить, фьить!
Электромагнитный пистолет стреляет практически бесшумно: все, что можно услышать, — свист металлических дробинок и противный шмякающе-хлюпающий звук, когда пуля пронзает плоть.
Пожалуй, это было излишне картинно. Тело второго Дэна дергалось, опадая на землю, но двигалось слишком медленно, продолжая служить мишенью для новых и новых выстрелов, превративших в фарш его грудь, разнесших бумажный пакет и утрамбовавших жирные картофелины в свежие кровоточащие дыры.
Китти опустила эмган и улыбнулась.
— Сучка... — прокомментировала Фрэн.
— Отличный выстрел. — Кармайкл похлопал в ладоши. — Вернее, выстрелы. — Он развернулся лицом к Китти.
— Сложно промахнуться, — ответила она. — Ты же тут кругом.
Свет вспыхнул внезапно, охватив теперь не только авансцену, но и все декорации.
А за спиной Дэна послышался звон опадающего стекла — продырявленное пулями зеркало треснуло и рассыпалось.
Впрочем, оно имелось тут не в единственном экземпляре.
Тут вообще не было ничего, кроме зеркал, отражающих Дэна и Китти со всех сторон, сверху и снизу в миллионах экземпляров.
— Дзинь.
— Забавно, — хмыкнул Дэн. — Вспоминается одна штука... Какая из этих «ты» — настоящая? — Он указал рукой на зеркала. — И что, неужели тут больше никого нет?
— Кроме отражений? Можешь поискать. С другой стороны, если ты не будешь двигаться, то не заблудишься.
Она развернулась и вошла в ближайшее зеркало, сливаясь со своим отражением. Миг — и их обеих, а также все копии поглотила сингулярность. Дэн остался в одиночестве. Если не считать...