— Чарли, — отец тряс его за руку, — что с тобой, очнись!
Мальчик моргнул, восстанавливая сбившееся дыхание, чудная комната вместе с чародеем пропала из виду:
— Его палец, его палец.
Дядя Патон и Лайелл смотрели на него с беспокойством.
— На пальце сидела кошка! — Чарли посмотрел на заднюю стенку коробки, но увидел только листья, цветы, птиц и звезды.
Мальчик медленно поднес шкатулку к самым глазам. И тут он заметил торчащие за звездой уши, а под одним из цветов разглядел изящный хвост. Чарли осторожно нажал на него. Раздался щелчок, и шкатулка открылась.
— Просто и гениально! — восхитился Дядя Патон.
— Ловко! — согласился с ним Лайелл.
Чарли не стал рассказывать им про путешествие к Скорпио.
В коробке нашлось не одно волеизъявление, а несколько, начиная с завещания Септимуса Блура. Он оставил все состояние старшей дочери Мэйбелл и ее потомкам. Там же находилось и завещание, составленное Мэйбелл, когда она почувствовала, что ее жизни угрожает опасность. Она передала имущество своему сыну, Дэниэлу Грифу. Затем шло завещание Дэниэла, в нем говорилось, что он оставил все, чем владел...
— Своей дочери Ите? — прочитал Лайелл, — странно. Я думал, что Дэниэл завещал состояние своему сыну Хью, который отдал шкатулку отцу Билли, чтобы доказать, что он унаследует поместье Блуров, если будет найдено настоящее завещание Септимуса.
— Так и произошло, — согласился Патон, — а теперь я хочу, чтобы вы оба подошли ко мне и взглянули на кое-что.
Мистер Юбим подвел их к передней скамье, и они сели по обе стороны от него, пока он доставал из кармана сложенную бумагу.
— Вот что я обнаружил в результате моих поездок и исследований, — Патон расправил листок на коленях.
Чарли и его отец склонили головы над документом, оказавшимся генеалогическим древом. Вертикальная линия имен начиналась со старшего ребенка Дэниэла Грифа — дочери Иты, которая в 1899 году вышла замуж за Саймона Бона.
— Бон! — сказали хором Чарли и его отец.
А ниже, под Итой и Саймоном, стояло имя их сына, Эймона, который женился на Кларе Лайелл. А под Кларой и Эймоном шло имя их сына, Монтегю Бона, который женился на Гризельде Юбим в 1961 году и умер на следующий год.
— Мой отец, — медленно произнес Лайелл.
— Монти оставил тебе все, чем владел, — продолжил Патон.
Они еще немного посидели в тишине собора, пытаясь осмыслить эту важную новость.
— Значит, Академия Блура принадлежит тебе, папа, — подвел итог Чарли.
Его отец нахмурился:
— Полагаю, что да. Но как мы это докажем?
— Надеюсь, легко, — подмигнул Дядя Патон, — я договорился о встрече с судьей Сэйджем на завтрашнее утро.
На следующий день Лайелл Бон и Патон Юбим отнесли шкатулку с документами отцу Лизандра, судье Сэйджу. Он был известен как один из самых мудрых и справедливых членов судейского корпуса, и ему не потребовалось много времени, чтобы заявить, что Лайелл Бон является бесспорным наследником состояния Септимуса Блура. Конечно, ему придется обратиться в суд, но судья посчитал, что у Лайелла есть все шансы выиграть дело.
— Надо будет поставить в известность нынешних владельцев Академии Блура, — язвительно заметил Дядя Патон.
Чарли хотел сопровождать отца и дядю во время их визита к Блурам, но Лайелл отказался взять его с собой:
— Эта семья несет одни беды и несчастья. Неизвестно, что они сделают, когда узнают, что найден подлинник завещания Септимуса Блура.
— Папа, пожалуйста! Я хочу быть там в такой решающий момент. В конце концов, это я открыл шкатулку.
Лайелл рассмеялся:
— Убийственный аргумент. Хорошо, ты пойдешь с нами, но, пожалуйста, делай все так, как я скажу.
Чарли торжественно пообещал и, ближе к вечеру, до того, как зажглись фонари, Дядя Патон, Чарли и его отец отправились в академию. Они уже подходили к площади, когда оттуда выехал черный легковой автомобиль. Машина притормозила перед поворотом на Главную улицу, и Чарли увидел за рулем охранника Уидона. Рядом с ним сидела его жена, а сзади — безошибочно узнаваемый Нортон Кросс в зеленой замшевой куртке с вышитыми желтыми слониками. Возле Нортона виднелась сгорбленная фигура, закутанная во все черное. Чарли не разглядел четвертого пассажира. Но когда машина отъехала на небольшое расстояние, из заднего окна выглянуло маленькое бледное личико, а затем поспешно скрылось из виду.
— Джошуа, — пробормотал Чарли.
— И, скорее всего, его мать, — сказал Патон, — они все уезжают.