Рыцарь застонал от невыносимой боли, но любое промедление грозило ему смертью и, собравшись с силами, он одним могучим движением перехватил мечом зачарованную спату и отбросил ее от себя высоко вверх, как ядовитую змею.
Танкред не стал дожидаться, пока она упадет на мостовую. Пораженный всем увиденным, он кинулся в переулок и выбежал оттуда на Главную улицу. Пережитый страх и волнение вызывали порывы ветра, свистевшие вокруг его головы, капюшон откинулся назад, а воздух над ним искрился синими и белыми всполохами. Добравшись до Лягушачьего переулка, он побежал в сторону кафе для домашних животных, громко крича на бегу:
- Господин Комшарр, откройте, впустите меня!
Внезапно из тени вышел высокий человек, и Танкред, не успев затормозить, врезался в него со всего размаха. Со стоном поражения мальчик — шторм закрыл глаза и упал на землю к его ногам.
ГЛАВА 2
ПРИБЫТИЕ ЛОРДА ГРИМВАЛЬДА
Чарли Бон крепко спал. Неожиданно его разбудил гул голосов внизу во дворе. Стараясь не шуметь, мальчик встал с кровати, прошел через спальню и выглянул в окно.
К главным дверям академии направлялись двое мужчин. В одном из них Чарли узнал Нортона Кросса, швейцара из Зоокафе. Он наполовину тащил, наполовину нес на себе щуплого маленького человечка в большой шляпе с поникшим пером.
— Ух, ты, — хмыкнул Чарли.
Он не мог разглядеть под шляпой лица мужчины, но хорошо слышал его душераздирающие стоны. Чарли немного приоткрыл окно, чтобы ничего не пропустить и быть в курсе того, что происходит.
— Тссс! — зашипел Нортон, — Вы разбудите всю школу, сэр.
Они поднялись по ступенькам к главным дверям, и Нортон позвонил в колокольчик. Мгновение спустя раздался лязг засова, и одна из тяжелых створок медленно отворилась.
На пороге стоял портье Уидон — лысый, коренастый мужчина с кислым лицом:
— Я думал, что ему не позволено выходить наружу.
— Он просто захотел посмотреть город, — Нортон втащил своего спутника внутрь.
— Что с ним такое? — спросил Уидон, хмуро глядя на проскакавший мимо него меч.
Дверь закрылась прежде, чем Чарли успел услышать ответ Нортона. Но тут его внимание привлекло появление трех женщин. Они прошли через арку и пересекли двор.
Гризельда Бон, бабушка Чарли, шла впереди, гордо подняв нос, напоминающий клюв хищной птицы. Ее сестры, Юстасия и Венеция, следовали за ней по пятам. Все трое были высокими и худыми, их темные маленькие колючие глазки прятались под густыми черными бровями. Волосы у Бабушки Бон были абсолютно седыми, у Венеции — черными, а у Юстасии — наполовину седыми, наполовину черными.
Чарли наблюдал, как они поднимаются на крыльцо, как его бабушка неустойчиво балансирует на крутых каменных ступенях в своих модных сапогах на высоких каблуках.
Когда она позвонила в колокольчик, Юстасия без всякой причины вдруг посмотрела на окно, за которым стоял Чарли. Он быстро отступил в тень.
Юстасия хвасталась, будто она ясновидящая, хотя Чарли не был в этом полностью уверен. Ее сила могла то усиливаться, то ослабевать. Сегодня ночью она, похоже, усилилась. Чтобы еще больше усложнить ситуацию, дверь дортуара внезапно распахнулась, и мальчик попал в полосу света из ярко освещенного коридора. В дверном проеме появился хорошо знакомый силуэт надзирательницы Лукреции, третьей сестры Бабушки Бон.
— Почему ты встал с постели? Немедленно отвечай, гадкий мальчишка, — потребовала она.
— Э-э-э, я просто хотел подышать свежим воздухом, — неуверенно промямлил Чарли первое, что пришло ему в голову.
— Подышать? — Лукреция задохнулась от возмущения, — здесь достаточно воздуха, чтобы наполнить легкие тысячи мальчиков, не говоря уже о двенадцати.
— Правда? А я об этом ничего не знал, — и чтобы удостовериться в том, что сказала его внучатая тетя Чарли посмотел на одиннадцать мальчиков, спавших позади него. Ни один из них не проснулся, хотя надзирательница даже не пыталась понизить голос.
— Не дерзи и не прикидывайся глупцом. Немедленно возвращайся в свою кровать! Марш!
Не дожидаясь, пока внучатый племянник исполнит ее приказание, Лукреция закрыла дверь. Ее шаги удалялись так быстро, что Чарли подумал, что она бежит по коридору. За два года учебы в академии он никогда не видел, чтобы его тетя надзирательница бегала. Сегодня она, должно быть, либо спасается от чего-то неприятного, либо опаздывает на очень важную встречу.