Мальчик опустил правую руку в глубину образовавшейся пустоты, и его пальцы сомкнулись на тяжелом предмете, завернутом в ткань. Он замешкался на мгновение, а затем медленно вытащил из тайника сверток. Под слоем пыли виднелась алая ткань. Чарли боялся вздохнуть. Сердце бешено стучало в его груди, когда он вручил свою находку Миссис Кэттл.
— О, Чарли! — ахнула она, — могу ли я?
— Конечно, можете, — нетерпеливо сказал Танкред, — разверните ткань. Давайте посмотрим, что там внутри.
Преодолев волнение, она благоговейно взглянула на покрытый пылью сверток и бережно его развернула. В ярком свете Чайной лавки рукоять меча выглядела еще более величественной, чем в темной комнате Феромеля. В почтительном безмолвии они взирали на реликвию, пришедшую к ним сквозь века. Все также изгибали спины гордые леопарды, мерцали и переливались таинственным светом сапфиры, рубиновые глаза летящих птиц и обрамляющий их алмазный узор. Тусклое золото излучало тепло и волшебство.
Непобедимый меч.
— Это самая красивая вещь, которую я когда-либо видел в своей жизни, — почти шепотом, завороженно произнес Танкред.
— Эфес не только сказочно красив, но еще и неуязвим, — добавила Миссис Кэттл и, понизив голос, продолжила, — он магический.
— Интересно, подойдет ли эта штука к лезвию? — как ни странно, временами Танкред проявлял весьма завидную практичность.
Миссис Кэттл расправила свои могучие плечи и скомандовала:
— За мной!
Мальчики прошли за ней через металлическую дверь и оказались в кузне. На огромном рабочем столе лежал длинный металлический футляр. Женщина — кузнец открыла коробку, и ребята увидели почти готовый сверкающий меч. От него исходила такая угроза, что по спине Чарли пробежал холодок страха. Острые точеные грани клинка отливали опасной синевой. В верхней части узкого правильного конуса выделялся шестидюймовый стержень — хвостовик.
— У него нет ручки, — пришел к заключению Танкред, — я имею в виду рукоятку.
Миссис Кэттл снова развернула пыльный сверток, вынула из него роскошный эфес, внимательно осмотрела его нижнюю часть и радостно воскликнула:
— На месте!
Она повернула рукоять к мальчикам, и они увидели прямоугольную выемку, как будто специально созданную для хвостовика.
— Чарли, подними меч, — торжественно сказала женщина.
Мальчик вытер вспотевшие от волнения руки об джинсы и осторожно вытащил холодное оружие из коробки, крепко сжав пальцами его верхушку.
— Хорошо. Держи его ровно, чтобы не шатался, — приказала Миссис Кэттл.
Как бы она ни шутила, Чарли прекрасно видел, что женщина сильно переживает, и у нее нет абсолютной уверенности в том, что рукоять подойдет к лезвию.
— Подними меч выше, — ее голос слегка дрожал.
Он сделал то, о чем его просили, и Миссис Кэттл медленно установила эфес на стержень меча. Рукоять так плавно встала на свое место, как будто неведомая сила направляла крылатых леопардов вниз на сияющее острие.
— Они просто созданы друг для друга, — облегченно вздохнул Танкред.
Как бы подтверждая его слова, по кузнице пронесся сильный порыв ветра и откуда-то издалека донесся еще один глубокий и радостный вздох.
Чарли посмотрел на Танкреда.
— Я тут не причем, — с тревогой осматривая помещение, ответил тот.
— Это был Феромель, — объяснила им Миссис Кэттл, и в ее глазах блеснули слезы, — спасибо тебе, Чарли. Теперь его душа спокойна.
Она положила полностью завершенный меч обратно в футляр и закрыла крышку.
— Я не сделал ничего особенного, — смутился мальчик, — все случилось само собой.
— Ты помог мне в создании магического меча, а теперь вам пора, — женщина выглянула в окно, — уже темнеет, и они бродят поблизости.
— Кто? — Танкред нервно передернул плечами.
— Манфред и его приспешники, кем бы и чем бы они ни были, — пока Миссис Кэттл провожала гостей к выходу, ее лицо помрачнело.
Ребята прошли через море чайников и шагнули за порог. За ними прошелестел еле слышный шепот хозяйки:
— Не делайте никаких глупостей, пока Алый рыцарь не получит свой меч.
Дверь закрылась.
— Интересно, как мы об этом узнаем? — скептически отнесся к ее словам Танкред.
— Возможно, она нам пришлет весточку.
Мальчики торопились как можно быстрее покинуть сумеречную, плохо освещенную улицу. Они чувствовали на себе неприязненные взгляды тех, кто внимательно наблюдал за ними из темных глазниц окон.
Проходя мимо Рыбной лавки, Танкред снова остановился и посмотрел на криво висящую вывеску: