— Еще бы, — ответил Двойник.
— Тебе ясно обвинение? — повторил Карвин.
— Да, — прошептал я. — Прямо чувствую себя матерым преступником.
— Маньяком-убийцей, — добавил Двойник.
— Ох, заткнись.
— Тихо! — рявкнул Карвин. — К сожалению, закон обязывает меня рассмотреть твое дело. Хотя списка твоих преступлений достаточно, чтобы казнить тебя без суда и следствия.
— Да мне, можно сказать, повезло, — съязвил Двойник.
Карвин проигнорировал его реплику.
— Выносить приговор будут присяжные заседатели.
Первой в зал вошла женщина лет пятидесяти. Высокая, статная, красивая. Губы поджаты, нос задран вверх. Руки скрещены на груди. Презрительно глянув на меня, она заняла место в нижнем ряду трибуны.
— Лилит, заместительница Адальберта. — представил ее Карвин.
Черт, я и без него это знал. Мать Дэниела, несчастного мага-ученика, который выбрал себе непосильное дипломное задание. По моей вине он угодил в тюрьму сил Добра. Естественно, Лилит меня невзлюбила. Кстати, Дэниела я с момента уничтожения цветка не видел.
— Семетар, новый главнокомандующий Армией тьмы.
Предыдущий был его папой. Звали его Редгрейв, и я случайно столкнул его с лестницы. Там-то он и сломал шею. С одной стороны, Семетар был мне благодарен за то, что я расчистил для него тепленькое местечко, с другой… это же был его отец.
— Анита, Джеймс, Крис, Патрик — вампиры.
Друзья Адриана. И неважно, что именно Джеймс грохнул своего приятеля, а вовсе не я. У этих вампиров логика простая — если Адриана убили из-за меня, то настоящим убийцей являюсь я.
— Думаю, достаточно, — по голосу чувствовалось, что Карвин улыбается.
— Не понял, — взвился я. — А где Аргаив? Ракел? Аменохеприти? Почему вы привели сюда только тех, кто имеет на меня зуб?
— Ты не вправе обсуждать моих присяжных, — отрезал Карвин.
— Это несправедливо! — воскликнул Двойник. — Может, вы и мертвецов сюда припишете, до кучи?
— Это можно, — Карвин поднял руку.
Тимерхан, Адальберт, Редгрейв, Адриан — все они строем прошествовали к трибуне присяжных и заняли свои места. Все до единого лыбились, как черепа на поле битвы пятисотлетней давности.
— Может, теперь успокоишься? — в ярости прошипел я.
Как бы не так. Когда он меня слушал?
— Не хватает еще двоих.
И кто его за язык тянул?
— Хорошо. Ты сам этого хотел, Дэрриен Лэйвери, — Карвин снова взмахнул рукой. Прямо царевна-лягушка. Махнул правым рукавом — озеро разлилось… А там — два лебедя.
Первым появился Стюарт. Уж кого-кого, а тупоголового бармена видеть в присяжных я никак не желал. Мы с ним с самого начала были на ножах, и все из-за глупого поклонения традициям. Стюарт возомнил, что я бросил ему вызов, и заставил меня драться с ним на магической дуэли. Там-то он и умер от страха, который я на него нагнал.
Он самодовольно кивнул мне, и глупая ухмылка расползлась по его лицу.
— Наконец-то у меня появится возможность отомстить, Лэйвери, — довольно прогрохотал он.
— Считай, тебе повезло.
Он ухмыльнулся и заполз на самую вершину трибуны. Уселся рядом с Джеймсом, ткнул его локтем в бок и что-то сказал, указывая на меня. Вампир кивнул. Тоже мне, нашел единомышленника.
Последним в зал вошел Джемал.
Меня будто ударили под дых. Судя по сдавленному вздоху, Двойнику этот поворот тоже не пришелся по душе.
Джемал. Он спас меня от наемника Адальберта, несколько раз вытаскивал из передряг во дворце Зла, куда я по собственной глупости попадал, удерживал меня от падения в пропасть пристрастия к волшебному мечу. Он спас мне жизнь в башне Адальберта, но при этом погиб сам. И только я был виноват в его смерти.
— Это несправедливо, — прошептал я. — Несправедливо, черт возьми.
— Что тебе не нравится, чародей? — спросил Карвин, наклонившись к нам. — Ты сам просил мертвецов. Получи и распишись — собственной кровью.
На это даже Двойник не нашел, что ответить.
— Итак, начнем, — Карвин выпрямился и повернулся к присяжным. — Выслушаем первого свидетеля. В зал суда приглашается Аменохеприти.
Из-за трибуны присяжных появился низкорослый лысый человечек, одетый в набедренную повязку, разрисованную символами солнца, и в длинный, расшитый золотом халат. В одной руке он держал посох со сверкающим набалдашником в виде диска, окаймленного рогами. Именно этого человека я видел в зеркале вместо маленького летучего мыша, перед тем как разбить его.