Грегори послушался. Гости разошлись так же быстро, как и собрались. Корделия и ее младшие братья провели королевское семейство в замок.
Возле трапа Магнус обернулся и сказал:
— Я обязательно вернусь, отец.
— Знаю, — ответил Род и положил руку ему на плечо. Его глаза блестели. — Только не тяни с этим, ладно? — Он громко проговорил: — Векс!
— Да, Род?
— Это твой новый хозяин. Повинуйся Магнусу, как повиновался мне, покуда он жив или до тех пор, пока он не дарует тебе волю.
Услышав эту древнюю формулу, Магнус вдруг осунулся и погрустнел.
— Хорошо, Род.
— И не забывай следить за тем, чтобы он почаще нам писал.
Магнус улыбнулся и одарил отца взглядом, полным сыновней любви.
— Обязательно, Род.
Только теперь Род наконец обнял сына.
— Будь осторожен, сынок, и всегда, прежде чем совершить посадку на любой планете, самым старательным образом изучай ее традиции и особенности. Поверь мне, во вселенной хватает весьма и весьма неприятных местечек.
— Хорошо, отец. Прощай.
— Но и славных местечек тоже хватает, — добавил Род и старательно улыбнулся. — Бывают времена, когда есть искушение об этом забыть — так ты не забывай, ладно?
— Ладно, — с улыбкой ответил Магнус.
К нему подошла Гвен, обняла его и тихо проговорила:
— Счастливого тебе пути, сыночек! Бог тебе в помощь! Возвращайся ко мне целым и невредимым, и да не будет твое сердце ранено.
— Вернусь таким же целехоньким, каким улетаю, — пообещал Магнус, поцеловал мать в щеку и отступил на несколько шагов.
Векс поторопил его:
— Горизонт для взлета свободен. Корабль приступает к взлету.
Все рассмеялись. Магнус вошел в люк, помахал рукой. Люк закрылся.
Род и Гвен еще долго махали руками — даже тогда, когда корабль-астероид набрал высоту и скорость и превратился в крошечную точку, а потом и вовсе исчез.
Только тогда Гвен отвернулась и, уткнувшись в плечо Рода, горько заплакала. Он крепко обнял ее. У него и у самого на глаза набежали слезы.
Когда супруги вернулись в замок, к ним подошли Туан и Катарина. Король молча обнял своего вассала, а Катарина заключила в объятия Гвен. Такое произошло впервые в их жизни.
Магнус прошел в отсек управления, уселся в кресло пилота, откинулся на спинку и порадовался тому, что ощущение взлетной перегрузки позволило ему забыть обо всем, кроме собственного тела. Но вдруг он ощутил странную боль и пустоту.
Но только он начал погружаться в меланхолию, как в его сознании прозвучал голос:
— Магнус!
Магнус замер и насторожился. Через пару мгновений он ответил:
— Да, Грегори. Так ты и теперь, когда я покинул планету, можешь мысленно беседовать со мной?
— Могу. И теперь мы узнаем, велико ли то расстояние, на котором мы будем слышать друг друга, верно?
— Верно. — Магнус улыбнулся. — Спасибо тебе, братишка.
— И тебе, Магнус. Вот только…
— Что, Грегори?
— Почему тебе понадобилось улетать?
Магнус тяжело вздохнул и попробовал придумать ответ:
— Потому что я не смогу стать самим собой, покуда живу в тени отца, Грегори. Понимаешь?
— Нет.
— Надеюсь, тебе никогда не придется этого понять. Но я скажу тебе только об одном. Я не верю, что это правильно — навязывать людям ту форму власти, которая больше нравится тебе самому.
— Ясно, — протянул Грегори. — А если бы ты остался в Грамерае, рано или поздно тебе пришлось бы сражаться из-за этого с папой.
— Ты все правильно понял. Поэтому я и должен был улететь.
— Да. Но, Магнус.
— Что?
— Это — не единственная причина?
Магнус немного помолчал и мысленно ответил:
— Ты прозорлив, как всегда, братишка. Нет, не единственная.
— Значит, есть и другие.
— По крайней мере еще одна. Но все сводится к главному.
— А мне придется когда-нибудь последовать за тобой?
— Не знаю. Но думаю, не придется. Ты — самый младший, и мир разума для тебя всегда был более реальным, чем мир чувств. Думаю, тебе хватит простора для странствий, даже если ты никогда не покинешь нашего маленького острова.
— Хорошо бы. — Грегори вздохнул. — Что ж, да пребудет с тобой удача, братец. Если понадоблюсь — зови.
— Позову, — ответил Магнус. — Я так тебе благодарен.