— Это тот самый, о котором нам рассказывал Манинест. Он не утруждал себя разговорами на пальцах. Хотя фаэриммы, несомненно, могли подслушивать в тени, где он и Такари прятались, они не могли сделать это, не используя магию Плетения, а в Тени, магия Плетения будет сиять, как маяк для Галаэрона. Я совершенно уверен, что это их лидер . Это единственный, кого мы обязательно должны убить, так что, если что-то пойдет не так…
— Теперь, когда ты пришел в себя и решил взять меня с собой, все будет в порядке. — Такари опустила руку на рукоять своего позаимствованного темного меча. — Я только хотела бы, чтобы Кейя дала мне меч Кула. Тот, за который я могу держаться.
— Меч Кула не принадлежит Кейе, — сказал Галаэрон. — И Кул сам в нем нуждается.
Он напоминал ей об этом уже в пятый или шестой раз, и его терпение уступало место тревоге.
— Наша нужда больше.
Она указала на лидера фаэриммов и сказала:
— Ты сам сказал, что мы обязательно должны убить этого.
— Это то, что мы обязательно должны сделать. Кул и остальные должны уничтожить оборонительный периметр. Обязательно. Если они потерпят неудачу, наш успех ничего не значит.
Говоря это, Галаэрон смотрел Такари прямо в глаза. Хотя они едва скрывались в темноте, радужки были пронизаны крошечными полосками тени. Ей нужно было сказать; это был ее единственный шанс обуздать жажду меча.
— Такари, я не пришел в себя. Мы подумали, что лучше держать тебя подальше от Кула и его темного меча.
— Что? — Спросила она. — Почему ты держишь меня подальше от того, что принадлежит мне по праву?
— Потому что это не твое ни по какому праву. Ты так думаешь, только потому, что тебя коснулась тень.
— Коснулась тень! — Горячо возразила Такари. — Я заслужила этот меч!
— Это фамильная реликвия. Как ты могла заслужить…
Галаэрон позволил вопросу затихнуть, когда понял, о чем говорит Такари. Он посмотрел на ее живот, который еще не начал выпирать, и спросил:
— Ты сделала это специально?
Такари вздернула подбородок и сказала:
— Конечно, это было специально. Неужели ты думаешь, что я случайно переспала с этим рофом?
— Конечно, нет, но я также не думал, что ты сделала это, чтобы украсть его темный меч.
— «Украсть» ˗ такое человеческое слово, — сказала Такари, закатывая глаза. — Я просто хотела использовать его и, возможно, сохранить после его смерти.
— После того, как ты убила бы его, — поправил Галаэрон. Он повернулся, чтобы посмотреть на ветку дерева. Скоро прибудет Манинест.
— Ты всегда хотела сохранить его.
— Откуда ты знаешь, что я имела в виду…
— Я узнаю́ тень, когда вижу ее, Такари, — ответил Галаэрон.
Лидер фаэриммов послал сердитый порыв ветра по собратьям, и Собрание Заклинаний начало тянуть нити в два раза быстрее. Это должно быть известие о нападении на Холм Вершины Дерева. У Галаэрона не было много времени, чтобы убедить Такари в ее опасности. Как она думала, как только начнется битва, она побежит вниз, чтобы забрать темный меч у Кула.
— В твоих глазах тень, — продолжил Галаэрон. — Ты хотела темный меча для себя, и Кейя показала тебе, как получить то, что ты искала.
— Это не значит, что я собиралась его убить, — возразила Такари. — У людей короткая жизнь, особенно здесь, и я терпелива. — Может быть, именно это ты и намеревалась сделать, прежде чем прикоснуться к мечу, но ты собиралась убить его в Плавучих Садах.
— Он напал на меня!
— Ты могла бы залезть на любое из дюжины деревьев. Я видел, как ты стояла, Такари, и как ты держала меч. Это была двойная стойка.
— Ты не представляешь, каким быстрым может быть Кул, — сказала Такари. — Мне пришлось защищаться.
Галаэрон рискнул отвлечься от фаэримма на достаточно долгое время, чтобы встретиться взглядом с Такари.
— Когда он схватился за меч, ты собиралась упасть и позволить лезвию вонзиться ему в пах. В его голосе не было обвинения, только настойчивость и уверенность. — Это выглядело бы как несчастный случай.
Такари встретилась с ним взглядом всего на мгновение, прежде чем отвести взгляд. Ее защита, наконец, начала рушиться. Она отступила к краю Тени и выглянула сквозь клубок магических нитей.