— Нет, спасибо, — крикнула Кейя, чтобы ее услышали сквозь рев битвы. — В последнее время у меня не очень-то тянет на ткаэрта. Хотя она надеялась, что ваасанцы подумают, что это из-за ее беременности, правда заключалась в том, что она просто больше не могла выносить вида жареного мяса; это слишком напоминало ей об обгоревших телах, которые лежали разбросанными и непогребенными по всей Эвереске. Стараясь выглядеть такой же беззаботной, как и ваасанцы, она встала рядом с Валой и вынула меч из ножен.
— Что ты как думаешь? — спросила Кейя. — Сконцентрировать наших заклинателей и попытаться совершить прорыв?
Вала ответила:
— Это только сделало бы их легкой добычей для фаэримма.
— Какого фаэримма? — Спросила Такари. — Манинест ничего не говорил о фаэримме.
— Манинест – птица. То, чего он не видит, для него не существует. Но у них есть один.
Вала ткнула большим пальцем через плечо и сказала:
— Там, наверху.
Берлен наклонился к Вале, озабоченно оглядывая Кейю, и протянул ей кусок вяленого ткаэрта.
— Ты уверена, что не хочешь? — Сказал он. — Тебе нужно набраться сил.
Кейя отмахнулась от него и продолжила, обращаясь к Вале.
— Откуда ты знаешь, где находится фаэримм?
Вала бросила острый взгляд в сторону линии обугленных тел и сказала:
— Лучшее, что мы можем сделать прямо сейчас – это подождать.
Сверху донесся громкий рокот, который быстро стал громче. Кейя начала переворачиваться на живот, чтобы подползти к берегу и посмотреть, что будет дальше. Вала протянула руку и остановила ее, прижав к склону, прежде чем самой лечь на спину. Грохот перерос в ритмичный рокот, а затем внезапно смолк. Валун размером с рофа свалился с края склона, пролетел у них над головой, отскочив от дальней стороны тропы, и исчез в лесу внизу.
— Рабы разума не очень умны, — сказала Вала. — Рано или поздно у багберов кончатся валуны, и бехолдеры собьют последние синее дерево. Затем мы атакуем.
— У нас не так много времени, — возразила Кейя. — Согласно плану Галаэрона, мы должны снять защиту периметра сейчас, до того, как Хелбен и другие прибудут с высшими магами. В противном случае рабы разума развернутся и контратакуют.
— Вот тогда мы их и возьмем, — вмешалась Вала. — Или, может быть, когда придет Арис. Если он сможет забросить несколько валунов обратно на холм, мы сможем прорвать их линию.
— Чего мы не можем сделать, так это атаковать в зубы их оборону, — сказал Берлен. — Мы просто уничтожим Холодную Руку, и кто сможет остановить контратаку?
Кейя посмотрела мимо Валы и Берлена на Кула и спросила его:
— А что ты думаешь?
Выражение лица Кула просто потемнело, и он отвернулся.
— Он согласен с нами, — сказал Берлен. — Не обращай внимания на его манеры. Он позволяет своему мечу думать.
Берлен протянул руку и хлопнул своего спутника по шлему сзади. Кул нахмурился еще сильнее, но отвернулся и продолжал молчать.
— Планы хороши, — сказала Вала, возвращая внимание Кейи к насущному вопросу. — Заклинания, в этой ситуации, не стоят того дыхания, которое требуется, чтобы их произнести. Мы должны ждать нашей возможности…
Ее прервал порывистый вой, в котором все узнали визг раненого фаэримма.
— А вот и твой шипастый! — позвала Кейя. Она перекатилась на живот и начала карабкаться вверх по берегу. — Пока мы сидим здесь и разговариваем, кто-то убивает его.