Мгновение Катарина держала глаза закрытыми, туго сжав губы. Открыв их, она обвела стол пылающим взглядом.
- Я глубоко огорчена, милорды, находя вас всех противящимися королевскому правосудию, - она подарила им натянутую улыбку. Благодарю вас за ваш честный совет. И все же я не отступлю от своего намерения, мои судьи останутся в ваших владениях.
Вельможи зашевелились в своих креслах, перешептываясь друг с другом низкими хриплыми голосами. Они, казалось, составляли одного большого, рычащего, потревоженного зверя.
Старый герцог Логайр медленно поднялся и тяжело оперся на стол.
- Моя королева, - прогромыхал он, - подумайте: даже короли могут ошибаться в суждениях, а вы еще молоды и неопытны в государственных делах. Известно, что много умов вместе могут обрести более ясное знание, чем один ум, а здесь, с вами, собрались двенадцать человек из наиболее древних и достопочтенных родов, из семей, поседевших, занимаясь делами государства, старые люди из старых семейств и, надо надеяться, умудренные грузом своих лет, ужель вы будете настаивать на своем, когда столько человек уверены в том, что вы не правы?
Лицо Катарины стало бледным, почти мертвенно бледным. Ее глаза горели.
- Да, - спокойно ответила она.
Долгий миг лорд Логайр смотрел ей прямо в глаза, а затем медленно сел.
Катарина обвела взглядом окружающие ее лица, не жалея времени, чтобы заглянуть по-глубже в каждую пару глаз. Затем, поднимая подбородок, заявила:
- Мои судьи останутся в ваших владениях, милорды. Что же касается их возможностей продажности, то вы найдете их почти святыми в пренебрежении к деньгам, винам и... удобствам. Их заботит лишь одно только правосудие.
Она помолчала, давая время дойти смыслу своих слов до сознания лордов, и Род заметил среди Великих Лордов несколько свекольно-красных лиц. Он догадался, что правосудие во владениях некоторых было совсем не таким праведным, как следовало бы.
Лицо герцога Логайра не покраснело. Единственное чувство, которое можно было прочесть на нем - горе.
- Однако все это дело с судьями второстепенно по сравнению с целью, ради которой я созвала вас здесь сегодня.
Катарина улыбнулась с более чем намеком на злость.
Вокруг всего стола вскинулись головы в тревоге. Бром О'Берин выглядел более потрясенным, чем все прочие. Катарина явно не проконсультировалась со своим Первым Советником: даже Брому преподнесли сюрприз.
Каждый лорд нагнул голову для быстрого, шепотом, совещания, со своим соседом, и выражение тревоги на их лицах усугубилось до мрачного гнева.
- 47
- В каждом из ваших владений, - начала Катарина, - есть монастырь. Вы привыкли назначать священников в свои приходы из своих собственных монастырей.
В течение минутной паузы она смотрела на стол, затем подняла голову.
- Здесь, в этом замке, я собираю лучших теологов из всех монастырей. Вы выберете из своих монахов молодых братьев, по одному на каждый приход, и пошлете их сюда, ко мне, для обучения моими монахами. Коли в каком-либо случае я не одобрю вашего выбора, я отошлю их обратно к вам, и потребую на их место других. Когда они закончат свое обучение, я верну их вам служить вашими приходскими священниками.
Лорды с грохотом вскочили на ноги, крича и жестикулируя, грохоча кулаками по столу.
Этот гам прервал голос Катарины:
- Хватит! Тихо!
Медленно, один за другим, Великие Лорды впадали в мрачное молчание и, пылая взором, погружались в свои кресла. Но лица советников, казалось, вспыхнули от подавляемой радости, их глаза горели, на каждом лице играла улыбка, едва не переходящая в ухмылку.
- Я сказала, - произнесла Катарина с холодком в голосе. - Это будет сделано.
Поднялся старый лорд Логайр.
- Не будет ли Ваше Величество...
- Нет.
Бром О'Берин прочистил горло.
- Не разрешит ли Ваше Величество...
- Нет.
В палате совета воцарилось молчание. Катарина снова обвела взглядом лица лордов и их советников.
Затем, повернувшись налево, она склонила голову.
- Милорд Логайр.
Старый вельможа поднялся, крепко сжав челюсти под седой бородой, его кулак в красновато-коричневых пятнах пульсировал от едва сдерживаемого гнева.
Он отодвинул назад большое позолоченное кресло, и Катарина встала. Он прошел обратно на свое место. Катарина повернулась, и огромные дубовые двери широко распахнулись. Гвардейцы выстроились впереди и позади нее. Она остановилась в дверях и обернулась.
- Подумайте, милорды, - посоветовала она, - и соглашайтесь, ибо вы не сможете выстоять против меня.
Огромные двери захлопнулись за ней. В палате снова разверзся кромешный ад.
* * *
- Да брось ты! Это классическая картина, вплоть до последнего оскорбительного взгляда!
Закончив дневное дежурство, Род ехал на Вексе обратно, к постоялому двору с намерением перехватить немного сплетен и много пива. Большой Том занимался домашним очагом в королевском замке с приказом держать уши открытыми для лакомых кусочков информации.
- Я не согласен, Род. Это самая классическая картина, но с некоторыми добавлениями.
- 48
- Упрямая скотина! Это просто преждевременная попытка централизации власти. Катарина пытается объединить Грамрай под одним законом и одним правительством вместо двенадцати почти независимых герцогств. Это дело с судьями означает именно это и ничего больше. Пять к десяти, что почти все эти лорды разыгрывали из себя богов в своих владениях, вынуждая половину женщин спать с ними и зажимая налогами всех и все что приходило им в голову. Катарина - реформатор, вот и все. Она пытается исцелить все зло, что может найти, делая себя единственным законом в Грамрае - и у нее ничего не выйдет. Знать этого попросту не потерпит. Ей могло бы сойти с рук дело с судьями, но эта затея с попами наверняка приведет к мятежу. В такого рода обществе священники имеют большее влияние на народ, чем любые другие чиновники. Если она сделает их ответственными перед ней и только перед ней, она действительно вырвет у вельмож зубы, и они понимают это. Они не сдадутся без боя.
- Пока что я согласен с тобой, - сказал робот. - Пока это классическая картина, похожая на попытку английского короля Джона централизовать страну прежде, чем такой проект смог бы иметь успех.