- Прошу прощения, Ваше Величество, - Род отстегнул от пояса кинжал, положил клинок на стол и наполнил конические ножны вином. Слава небесам! - он принял меры предосторожности, снова включив Векса, прежде чем заступить на дежурство.
Он протянул руку вперед, держа серебряный рог, и сказал:
- Человек слаб, Ваше Величество, со стыдом признаюсь, что я не могу проанализировать своих действий, дело лишь в том, что я опасаюсь за Жизнь Вашего Величества.
Весь гнев Катарины исчез от завороженности действиями Рода.
- Что это, - она показала на серебряный рог, - что это такое?
- Рог единорога, - ответил Род и поднял взгляд, чтобы посмотреть в глаза Дюрера, горящие яростью.
- Анализ завершен, - прошептал голос у него за ухом. - Субстанция ядовита для человеческого организма.
Род мрачно улыбулся и нажал мизинцем на шишку рога. "Рог единорога" стал пурпурным.
Весь двор ахнул от ужаса, потому что все знали легенду, о том, что рог единорога становится пурпурным, если в него поместить яд.
Катарина побледнела и стиснула кулаки, чтобы скрыть дрожь.
Рука Логайра сжалась в огромный кулак, глаза его сузились, когда он прожег взглядом Дюрера.
- Ничтожество! Если ты как-то участвовал в этой измене...
- Милорд, вы же видели, - голос Дюрера стал ломаться, - я только подал королеве кубок.
Но его горящие глаза не отрывались от глаз Рода, казалось, намекая, что Род смог бы избавиться от многих бед и мучений, если бы он попросту тут же, на месте выпил бы это вино.
* * *
Роду было поручено вместе с тремя другими гвардейцами сопровождать Катарину из ее апартаментов в Большой зал для Общего суда. Их четверка ждала ее перед палатами, пока не открылась дверь и не вышел, предшествуя королеве, Бром О'Берин. Двое солдат пристроились впереди королевы и позади Брома, а Род и еще один гвардеец - сзади нее.
Они медленно двинулись направо по коридору, приноравливаясь к шагу Катарины, а королева, закутанная в тяжелый меховой плащ и обремененная тяжелой ношей в виде золотой короны, двигалась очень медленно. Каким-то образом она умудрялась при этом выглядеть скорее величавой, чем неуклюжей.
Когда они приблизились к Большому залу, откуда-то выскочила дистрофическая, одетая в бархат фигура. Это был Дюрер.
- Прощу прощения, - обратился он, трижды поклонившись, но я должен поговорить с Вашим Величеством.
Губы его были туго сжаты, в глазах - гнев.
Катарина остановилась, вытянувшись во весь свой рост.
"А готовность к бою у нее номер один" - подумал Род.
- Так говори же, - ответила она, глядя сверху вниз на свалившегося ей как снего на голову советника. - Но говори быстро, смерд!
- 79
Глаза Дюрера вспыхнули при этом обращении, термин "смерд" был зарезервирован за крестьянами. Тем не менее он сумел сохранить почтительный вид.
- Ваше Величество, умоляю вас не терпеть никакой задержки в заслушивании петиции Великих Лордов, ибо они крайне сильно возбуждены.
- Что может задержать меня с этим? - нахмурилась Катарина.
Дюрер закусил губу и отвел взгляд.
Глаза Катарины зажглись гневом.
- Говори, смерд! - резко приказала она. - Или ты смеешь предположить, что королева страшится слушать своих вельмож?
- Ваше Величество, - проговорил Дюрер с большой неохотой, затем снова обрушился как лавина. - Я слышал, что сегодня при дворе должно быть заслушано дело двух крестьян.
- Да, - рот Катарины отвердел. - Это дело рекомендовано мне тобой, Дюрер.
Глаза человечешки стрельнули в нее злым блеском, затем он снова стал сплошным подхалимничающим унижением.
- Я думал... я слышал... я страшился...
- Чего ты страшился?
- Ваше Величество были в последнее время более всего озабочены вашими крестьянами... - Дюрер на минуту заколебался, а затем, запинаясь, продолжил. - Я страшился... что Ваше Величество может... наверное...
Взгляд Катарины отвердел.
- Что я могу выслушать этих двух крестьян прежде, чем склоню свой слух к петиции моих вельмож?
- Вы не должны! Ваше Величество! - Дюрер рухнул на колени, умоляюще сложив руки. - Вы не должны сегодня идти на риск оскорбить Великих Лордов. Самой жизни вашей угрожает опасность, если вы...
- Смерд, ты что, смеешь думать, будто я страшусь?
Род закрыл глаза, сердце замерло у него в груди.
- Ваше Величество! - воскликнул Дюрер. - Я только хотел сказать, что...
- Довольно! - Катарина резко повернулась, презрительно оттолкнув тощую фигуру советника.
Бром О'Берин и гвардейцы двинулись вместе с ней. Огромные дубовые двери распахнулись перед ними.
Род рискнул бросить быстрый взгляд через плечо.
Лицо Дюрера исказила злобная радость, его глаза победоносно сверкали.
Наилучший способ заставить девчонку что-то сделать - это сказать ей не делать этого...
Бром провел королевскую свиту в большое сводчатое помещение, освещенное рядом эркерных окон с обеих сторон. Пятнадцатью метрами выше, через зал тянулась, словно хребет, потолочная балка с отходящими к гранитным стенам дубовыми ребрами. С потолка свисали две большие люстры из сварного железа с горящими в канделябрах свечами.
Они поднялись на тронное возвышение в трех метрах над полом зала. Перед ними находился огромный золоченый королевский трон.
Бром провел их вокруг края возвышения к трону. Там гвардейцы расположились по обеим сторонам трона, а Катарина, сделав последние полшага, встала, стройная и гордая, перед троном, глядя на множество людей, собравшихся внизу.
Это множество выглядело образчиками всех слоев населения. Они заполнили Большой зал от лестницы тронного возвышения до тройных дверей в противоположном конце зала.
- 80
Впереди находились двенадцать великих вельмож, сидевших полукругом в деревянных креслах в четырех метрах от ступенек трона.
За ними стояли сорок-пятьдесят пожилых людей в коричневых и серых одеждах с бархатными воротниками и маленьких квадратных фетровых шляпах. На их обширные животы спадали серебрянные или золотые цепи. Бюргеры, подумал про себя Род, местные купцы, чиновники, мастера гильдий - буржуазия.
Позади них находились черные с капюшонами рясы духовенства, а за ними - серовато-коричневого цвета латанная одежда крестьянства, большая часть которого, Род не сомневался, была прислана с замковой кухни. Таким образом, на общем суде присутствовали представители всех классов и сословий.