- 91
- Что пожелаешь? - выдохнула она.
Девушка раскраснелась, лицо ее светилось возбуждением и радостью. Вид ее вызвал у Рода неожиданный укол траура по собственной потерянной юности.
Он нагнулся вперед.
- Попробуй, не сможешь ли ты настроиться на Дюрера, главного советника Логайра.
Она кивнула и закрыла глаза. Через несколько минут она снова открыла их и в страхе уставилась на Рода.
- Они сильно разгневаны, что королева не умерла. Но они еще больше разгневаны тем, что не знают, кто поставил баньши на крышу этой ночью.
Род кивнул, сжав губы в тугую тонкую строчку. Он хлебнул последний раз из кружки и поднялся, повернувшись к лестнице.
Тоби протянул руку, схватив его за рукав.
- Куда ты идешь?
- На стену, - ответил Род. - Где же еще следует искать баньши?
* * *
Ночной бриз резал холодом сквозь одежду, когда он поднялся на стены. Луна над его головой заставляла тень шагать впереди него.
Стены вытянулись перед ним, словно огромный ряд разделенных промежутками зубов.
- Векс, - тихо позвал Род.
- Здесь, Род, - прошептал голос у него за ухом.
- Этот баньши, кажется, любит один отрезок стены больше других?
- Да, Род. В период нашего пребывания в Грамрае баньши появлялся все время под восточной башней.
- Всегда?
- Судя по неадекватным образцам, да?
Род свернул налево и зашагал на восток.
- Ну, собирай себе адекватные образцы, а я пока кое-что на этот счет предприму.
- Да, Род, - согласился робот, сумев как-то добиться тона мученического терпения.
Род посмотрел со стен на город, расположившийся ниже их, у подножия большого холма, служившего фундаментом замку.
От города к подъемноиу мосту извивалась длинная белая дорога с разбросанными там и сям мелкими постоялыми дворами.
И там же, внизу, в гниющем сердце города, стоял, словно какой-то огромный базальтовый надгробный камень, Дом Хлодвига.
Позади него раздались спотыкающиеся и шаркающие шаги.
Род мигом принял стойку борца, с отражающим лунный свет кинжалом в руке.
Большой Том, спотыкаясь, вышел с винтовой лестницы с чем-то обернутым, поперек руки. Он остановился, оглядываясь, вгоняя с хрипом воздух в легкие, с широко раскрытыми, побелевшими глазами.
Он повернулся и увидел Рода, тут же подбежал к нему с огромным облегчением на лице.
- Ах, мастер, ты еще цел!
Род расслабился и выпрямился, вбрасывая кинжал в ножны.
- Конечно, цел. А что ты здесь делаешь, Большой Том?
Великан остановился, на его лице заколебалась усмешка. Он опустил взгляд на холодные каменные плиты и пошаркал ногами.
- 92
- Черт побери, мастер, я услыхал... я... ну... - он поднял взгляд, и слова сорвались залпом. - Ты не должен идти супротив баньши, но если ты все же решился пойти на это, то пойдешь не один.
Секунду Род изучал лицо великана, гадая, откуда взялась вдруг такая глубокая привязанность.
Затем он мягко улыбнулся.
- Колени твои превратились в желе лишь при одной мысли об этом чудовище, но ты все же не отпустишь меня одного, - усмехнувшись, он хлопнул Тома по плечу. - Ну, что ж, тогда идем, Большой Том, и не стану от тебя скрывать, я, право, рад твоему обществу.
Том ухмыльнулся и снова опустил взгляд на каменные плиты.
В лунном свете трудно было разглядеть наверняка, но Роду подумалось, что от ворота великана поползла по лицу легкая краска.
Он повернулся и направился к башне. Том побрел рядом с ним.
- Да, вот, мастер, - Том нахлобучил на плечи Рода принесенный им плащ, - а то замерзнешь.
"Теплый дружеский жест", - подумал Род, мысленно благодаря Тома. Его тронуло, что эта неуклюжая горилла беспокоится о нем - но он также сознавал, что плащ стесняет его движения, и был уверен в том, что Том это сознает.
- Не боишься, мастер?
- Род, нахмурившись, обдумывал этот вопрос.
- Ну, нет, не очень-то. В конце концов, не слыхали, чтобы баньши причинил кому-то вред. Он просто, ну, предвещает, понимаешь? Герольд смерти и все такое.
- А все же то чудо, что ты не боишься. Ты даже не пойдешь в тени стены, мастер?
Род нахмурился и посмотрел на тени вдоль зубчатой стены.
- Нет, я, когда могу, выбираю середину дороги. Я всегда предпочитаю идти прямо под солнцем, чем красться в тени по обочине дороги.
Большой Том на минуту замолк, спрятав глаза в тени.
- И все же, - заметил он, - в то или иное время человек по необходимости должен проходить через тень.
Род неожиданно сообразил, что Том уловил и подхватил аллегорию. Кто же он такой? Неграмотный крестьянин, разумеется!
Он кивнул с таким серьезным видом, что это выглядело почти комично.
- Да, Большой Том. Бывают времена, когда приходится выбирать ту или иную сторону дороги. Но я остаюсь на обочинах только тогда, когда вынужден. Я предпочитаю свет, - он усмехнулся. - Хорошая защита против духов.
- Духов! - фыркнул Том.
Он быстро бросил Роду полуискреннюю усмешку и отвел взгляд, нахмурясь.
- И все же, мастер, я дивлюсь, что ты выбираешь середину дороги, ибо там на человека могут напасть с обеих сторон. И, что более существенно, он не может сказать, выбрал ли он правую или левую сторону.
- Да, - согласился Род, - но он может сказать, что выбрал середину. А что касается нападения, ну если дорога построена хорошо, то ее центр - самая высокая часть дороги. Мостовая склоняется то направо, то налево, а обочина мягкая и может поддаться под твоей тяжестью. Человек на середине может видеть, откуда надвигаются его враги, и там
- 93
твердое подножье. Обочины дороги - предательские. Разумеется, это открытая позиция. Вот почему не слишком многие имеют смелость идти по ней.
С минуту они шли молча, затем Род спросил:
- Ты когда-нибудь слышал о диалектическом материализме, Большой Том?
- Как?... - голова великана вскинулась в удивлении, почти в шоке.
Он отошел, нахмурился и энергично замахал головой бормоча:
- Нет-нет, мастер, никогда, никогда.
"Разумеется, Большой Том", - подумал Род. Вслух же он сказал:
- Это философия Земли, Большой Том. Происхождение ее теряется в темных веках, но некоторые люди все еще придерживаются ее.
- А что такое "Земля"? - спросил великан.