Логайр уставился на него, кровь отхлынула от его лица от шока и ужаса.
- Я не стану! - прошептал он.
- Да, милорд, и мы знаем это, - все так же гладко продолжал Медичи. - И все же нам необходима добрая кровь и человек смелый и решительный, человек молодой, чтобы знал, что надо сделать, и не поколебался сделать это.
Он повысил голос.
- Какой нам надобен король, кроме Ансельма, сына Логайра?
Голова Логайра дернулась, словно от пощечины. Он замер, его лицо побледнело до воскового цвета и приняло сероватый оттенок. Он потянулся за спину полупарализованной рукой, хватаясь за кресло, и возраст тяжко упал на его плечи.
Он опустился на край кресла, тяжело оперевшись на подлокотники. Его рассеянный взгляд отыскал сына, а затем медленно прошелся из стороны в
- Злодеи! - прошептал он. - Проклятые подлые злодеи! - Так вы похитили у меня сына...
Подбородок Ансельма, вызывающе вздернулся, но в глубине его глаз таились вина и страх.
- 139
- Нет, милорд, я был с ними с самого начала!
Пустой взгляд старого герцога снова отыскал его.
- Но ты, даже ты... - голос его усилился. - Но да, ты больше, чем кто-нибудь. Прежде всего это ты!
Теперь вперед шагнул Дюрер, прочь от Логайра, чтобы занять свое место рядом с Ансельмом, и его улыбка расширилась в победную ухмылку.
Глаза Логайра постепенно сфокусировались на нем. Их взгляды встретились и не отпускали друг друга.
По залу пробежал легкий шорох, когда советники вытянули шеи, чтобы лучше видеть.
- Нет, - прошептал Логайр. - Это был ты...
Он медленно выпрямился. Затем внимательно и не спеша еще раз посмотрел в глаза каждому Великому Лорду. Его взгляд вернулся обратно к Дюреру.
- Вы все одного мнения, - его голос набирал силу, но это была сила горечи и презрения. - Обсуждение состоялось прежде, не так ли? Ибо вы все согласны: каждый из вас поспорил со своей совестью и победил ее.
Голос его отвердел еще больше.
- Какая же оса пролетела среди вас, чтобы нажалить ваши души до такого согласия?
Глаза Дюрера вспыхнули огнем. Рот его открылся для того, чтобы огрызнуться, но Логайр оборвал его.
- Ты! Ты со звезды! Ты явился ко мне пять лет назад, и я, старый дурак, подумал "Хорошо", и когда твои ублюдки, раболепные слуги прокрались один за другим в наши дома, я все еще радовался - бедный старый слабоумный дурак!
Он поднял взгляд, отыскав Ансельма.
- Ансельм, коего я некогда называл своим сыном, проснись и услышь! Берегись этого человека, что пробует твое мясо, ибо он способен отравить его!
Род вмиг понял, чем кончится этот митинг. Советники не могли рисковать оставить Логайра в живых: старик все еще был полон сил и мужества; он все еще был неукротим. Он просто-таки мог бы еще суметь добиться лояльности лордов. Шанс был слабым, но существовал, и Дюрер не мог себе этого позволить.
Ансельм выпрямил плечи, лицо его стало маской мятежности. Он хлопнул рукой по плечу Дюрера, не замечая, что губы этого человечешки так и скрежетнули, когда его челюсти с треском захлопнулись.
- Я доверяю этому человеку, - сказал он тоном, которому, возможно, предназначалось быть звенящим. - Он был со мной с самого начала, и я приветствую его мудрость - так же, как буду приветствовать твою, если ты пойдешь с нами.
Логайр сузил глаза.
- Нет, - сплюнул он. - Изыди, лжесын и твой изменческий язык! Я скорее умру, чем присоединюсь к тебе.
- Ты получишь то, что предпочитаешь, - встрял Дюрер. - Итак, назови способ своей смерти!
Логайр прожег его взглядом, а затем вытянулся во весь рост одним нетвердым движением.
Ансельм уставился на Дюрера, потеряв дар речи, затем покраснел.
- Тихо, тихо, Дюрер! - наконец смог проговорить он. - Он дурак, да, и предатель страны. Но он мой отец, и никто не тронет его!
Дюрер вскинул бровь.
- Вы приютите змей в своей постели, милорд? Тем не менее желание всей знати, а не лично ваше, чтобы это было совершено. - Он повысил голос, крикнув. - Что скажете, лорды? Должен ли этот человек умереть?
- 140
На миг в зале воцарилось молчание. Род положил руку на дверной рычаг, он должен непременно вытащить Логайра оттуда. Он мог открыть дверь и уволочь Логайра в тайный ход прежде, чем кто-нибудь поймет, что происходит...
Но сможет ли он закрыть ее, прежде чем они прибегут?
Вероятно, нет, было слишком много людей и слишком близко. А Дюрер, по крайней мере, среагирует очень быстро.
Если бы только петли и пружины были в приличном состоянии! Но у него возникло впечатление, что их не слишком хорошо смазывали за последние несколько веков.
По огромному залу прокатился хор неохотных "да".
Дюрер повернулся к Логайру, вежливо поклонился.
- Вердикт, милорд - смерть.
Он вытащил кинжал и двинулся вперед.
И в этот момент свет погас.
Мгновение Род стоял в полной черноте, ошеломленный. Как?..
Затем он бросил весь свой вес на рычаг. Когда каменная плита со стуком приоткрылась, он выхватил свой кинжал. Сейчас действовать разберемся потом...
Скрежет каменной двери разбил мгновение потрясенного молчания. Разразился ад кромешный, когда все голоса в зале начали кричать хором. Некоторые звали слуг принести факелы.
Шум будет хорошим прикрытием. Род выскочил из потайного хода, шаря вслепую, пока не наткнулся на чью-то грудную клетку. Этот кто-то зарычал и ударил по нему. Род быстро пригнулся и по общим принципам понял, что удар прошел выше. Он нажал на кнопку на рукояти своего кинжала и опознал в неизвестном герцога Логайра в мерцающем луче света из рукояти.
В Рода врезалось в своей ярости худое, как щепка, и кривобокое тело. Род вскрикнул и зашатался, когда сталь кольнула его в плечо: Дюрер, явно, тоже разглядел свет.
Кинжал вывернулся из плеча Рода, он почувствовал тепло вытекающей крови и откатился в сторону.
Но это чучело снова насело на него. Род хватанул наугад и по счастливой случайности поймал врага за запястье руки с ножом.
Но этот человечишка был невероятно силен. Он вынуждал руку Рода сгибаться. Род почувствовал острие кинжала у своего горла.
Он попытался заставить другую руку помочь оттолкнуть смертоносное острие. Его плечо завизжало от боли, но рука Дюрера не шелохнулась. Кинжал вонзился еще на долю дюйма глубже. Род почувствовал, как кровь струится по его горлу, и страх поднялся в его внутренностях. Полный, ошеломляющий, парализующий страх - и Род услыхал глухой стон.