— Но попытаться стоит, верно? Примирение всегда возможно.
— Я готов попробовать.— Туан покачал головой.— Но уже были произнесены резкие речи, лорд Чародей, и, боюсь, исправить что-либо уже невозможно.
— Вероятно, вы правы, но мне бы хотелось убедиться в этом самолично. Давайте вызовем гонца-парламентера.
Однако им пришлось подождать с этим. Поодаль, возле лошади аббата, стоял отец Эл, а аббат читал поданное ему священником послание. Голоса их были слышны даже издалека.
— Папа Римский? — вскричал аббат взволнованно и возмущенно.— Ну, нет! Наверняка теперь это всего лишь легенда!
— Вам прекрасно известно, что это не так,— отвечал отец Эл вежливо, но твердо.— Вам известно, как долго осуществлялась передача церковной власти со времен апостола Петра, и потому вам должно быть понятно, что несколько веков ничего не могли изменить в этой традиции.
Аббат опустил дрожащую руку с зажатым в пальцах посланием.
— И все же мне это кажется невероятным. Какое вы можете мне предоставить доказательство, что все это правда и что подпись и печать подлинные?
— Вы видели печать в своих книгах, лорд аббат. Неужели вы вправду сомневаетесь в ее подлинности?
На миг их взгляды встретились. По лицу аббата пробежала тень сомнения.
— Нет… Не сомневаюсь. И все же… Пять долгих веков… За это время Ватикан успел забыть о нашем существовании. Как же получилось, что теперь, только теперь они решили вспомнить о нас, и то только затем, чтобы дать приказ?
— Имело место постыдное упущение,— признал отец Эл.— Но с другой стороны, разве основатель этой ветви вашего ордена озаботился тем, чтобы уведомить Ватикан о своих намерениях и даже о своем присутствии здесь? Разве можете вы, положа руку на сердце, признаться в том, что вы лично или кто-либо из ваших предшественников искали контакта с Ватиканом? Только не заверяйте меня в том, что это вам не под силу,— я встречался с вашими монахами.
Аббат не мигая смотрел на отца Эла. Рука его все еще дрожала. Наконец он кивнул.
— Да. Вынужден признаться, имеет место обоюдная неправота. И все-таки, как же так могло случиться, что вы появились с этим посланием именно сейчас?
Выражение лица отца Эла смягчилось. С доброй, сочувственной улыбкой он проговорил:
— Милорд, ведь вы катодианец и знаете о Финагле.
Аббат поморщился.
— Ну да, конечно! «Когда итог будет наиболее удручающим», и так далее… Да-да, безусловно…— Он вздохнул и выпрямился в седле.— Однако мы должны смириться с этими превратностями судьбы ради того, чтобы обратить их против них же самих, верно? Поэтому скажите мне, святой отец, какое же распоряжение передал через вас его святейшество?
— Не могли бы мы переговорить с глазу на глаз, милорд?
— Если нужно, значит, нужно,— вздохнул аббат и спешился. Нагрудник и шлем довольно несуразно смотрелись в дополнение к сутане.
Они с отцом Элом медленно пошли между двумя армиями, о чем-то негромко переговариваясь.
Туан непонимающе нахмурился.
— Кто этот монах, которого ты привез с собою, лорд Чародей?
— Он человек честный и порядочный,— торопливо ответил Род.— Если бы не он, я бы до сих пор… находился там, куда угодил. Или погиб бы.
Туан кивнул.
— Звучит убедительно. Однако ты не можешь быть совершенно уверен в том, чтобы при всей своей порядочности он не предал тебя.
— Нет,— покачал головой Род.— Такой уверенности у меня нет.
— Так я и думал.— Туан расправил плечи и сел в седле прямее,— Что ж, теперь мы узнаем, предал он тебя или нет. Они идут к нам, дабы вступить в переговоры.
Король пришпорил коня и выехал навстречу лорду аббату. Векс затрусил следом за конем Туана. Поравнявшись с пешим аббатом, Туан спешился, и Род решил, что это добрый знак. Вряд ли можно было надеяться на примирение, если бы один оппонент взирал на другого сверху вниз. Род также спешился.
— Итак, милорд аббат,— сказал Туан,— Господь остановил и предотвратил побоище, когда все смертные решили бы, что уже слишком поздно. Не стоит ли нам, вам и мне, изыскать какой-либо способ воспользоваться этим дарованным нам свыше миром?
Аббат был бледен и явно сильно нервничал, но губы его были решительно сжаты.
— Если ваше желание таково, ваше величество, я не вправе ему противиться. Однако мы должны кое о чем договориться.
— Согласен,— ответил Туан,— Говорите.
Аббат глубоко вдохнул.
— Мы должны договориться о том, что Церковь и государственная власть будут властвовать и действовать раздельно.