Но Гвен глядела во все глаза на зависшее в воздухе яблоко; к нему одним прыжком присоединился и апельсин.
— Милорд, я не...
— О. — Род перевел раздраженный взгляд на Агату. — Я мог бы и догадаться. Для тебя все это просто шутка, не так ли?
Она обиженно отодвинулась.
— Что ты хочешь сказать, лорд Чародей?
Из вазы вылетела груша и присоединилась к яблоку и апельсину. Они начали вращаться в горизонтальной и вертикальной плоскостях, вычерчивая сложный узор. Род взглянул на них, плотно сжав губы, а потом снова на Агату.
— Ладно, ладно! Стало быть, мы знаем, что ты умеешь жонглировать — тяжелым способом, без рук! А теперь вернись своими мыслями к текущей проблеме, идет?
— Я? — Агата глянула на кружащиеся фрукты, а потом опять на Рода. — Ты ведь наверняка не веришь, будто это делаю я.
Род лишь уставился на нее.
А затем произнес, осторожно подбирая слова.
— Но ведь Гвен сказала, что она этого не делает — а она не стала бы лгать, не так ли?
Агата в отвращении отвернулась и посмотрела на Гвен.
— Как ты способна вынести жизнь с таким тугодумом?
— Эй, минуточку! — нахмурился Род. — Нельзя ли свести оскорбления до минимума, а? До чего мне полагалось бы додуматься?
— До того, что если этого не делала я и не делала она, то должен быть кто-то третий, делающий это, — объяснила Агата.
— Кто-то третий? — Род уставился на фрукты, и у него расширились глаза, когда он понял. И почувствовал, как пытаются встать дыбом волосы у него на затылке. — Ты хочешь сказать...
— Мой сын, — кивнула Агата. — Мой нерожденный сын. — Она показала взмахом руки на кружащиеся фрукты. — Должен же он чем-то заполнить досуг. Разве тебе неведомо, что молодежь не обладает большим терпением? И все же он в душе добросердечен и не учиняет никаких истинных бед. Выбрось его из головы и не обращай внимания. Мы только что говорили о кудеснике Галене...
— Э... да. — Род снова повернулся к двум дамам, очень усиленно стараясь игнорировать скачущие над ним фрукты. — О Галене. Верно. Ну, как я понимаю, он истинный анахорет, настоящий, неподдельный, «умру-во-власянице» — отшельник. Лично я не могу придумать ни единого обстоятельства, способного убедить его присоединиться к нам.
— Боюсь, что тут ты, возможно, прав, — вздохнула Гвен, — Поистине, я б никак не назвала его сговорчивым.
Воздух заколыхался, и на коленях у нее оказался малыш, хлопающий в ладоши.
— Мама, мама! Ладуски! Ладуски!
Пораженная Гвен на мгновение оцепенела, затем лицо у нее расплылось в восторженной улыбке.
— Мой чудный малютка!
Ее руки сомкнулись вокруг Магнуса и сжали его.
Род воздел руки и отвернулся.
— Зачем вообще утруждать себя попытками? Забудь про работу! Пошли, сынок, давай поиграем в мяч!
Малыш радостно засмеялся и, спрыгнув с коленей Гвен, перелетел к Роду. Тот поймал его и бросил обратно Гвен.
— Нет, муженек. — Она поймала Магнуса и опустила его наземь, делаясь вдруг строгой. — Все именно так, как ты говоришь — нас здесь ждут очень важные дела. Возвращайся к своей няне, малютка.
Магнус надулся, оттопырив губу.
— Хотю отаття!
Род посмотрел строгим взглядом на сына.
— Ты можешь вести себя тихо?
Ребенок радостно кивнул.
Гвен раздраженно вздохнула и отвернулась.
— Муж, ты заставишь его поверить, что он может добиться всего, чего только ни пожелает!
— Но запомни, хоть малейший шум! — Род навел на ребенка указательный палец. — Если ты хоть чуточку помешаешь нам, то мигом отправишься домой!
Малыш так и просиял и закивал, мотая головой, словно подскакивающим мячом.
— Ладно, иди поиграй. — Род снова откинулся на спинку кресла. — Итак. Если считать, что Галена не переубедить, то что же мы можем сделать?
Агата пожала плечами.
— Нет, если не убедить его, то я не вижу, чего мы можем поделать.
— Именно такие ободряющие слова мне и нужны, — проворчал Род. — Попробуем иной путь. Другие ветераны. Прячутся по лесам какие-нибудь другие маги-отшельники?
— Магнус, ты обещал, — предупредила Гвен. Агата нахмурилась, глядя на полог шатра.
— Возможно, старая Элида... Она озлоблена, но, думаю, в душе добрая. И старый Ансельм,
Она опустила взгляд на Рода и покачала головой.
— Нет, в нем говорит одна лишь злость, но также и страх. Есть наверно старая Элида, лорд Чародей, но по-моему...
— Магнус, — предупредила Гвен.
Род, нахмурясь, глянул на сына. Малыш не обращал внимания на Гвен и увлеченно продолжал заниматься прежним делом — жонглированием. Но жонглирование это выглядело очень странным; вместо мячей он использовал фрукты и кидал их примерно на пять футов перед собой, и те отскакивали обратно к нему, словно бумеранги.
Род повернулся к Гвен.
— Что он делает?
— Гром и молния! — взорвалась Агата. — Неужели вы не дадите ребенку спокойно поиграть? Он же не мешает; не подымает гвалт, не плачет! Он лишь играет в мяч с моим сыном Гарольдом, и вполне тихо! Он никого не задевает, так что оставьте в покое бедного ребенка!
Род резко развернулся, уставясь на нее:
— Чего он делает?
— Играет в перекидывание мяча, — нахмурилась Агата. — Тут нет ничего такого уж странного.
— Но, — произнесла протяжным голосом Гвен, — того, с кем он играет, ведь не видно.
— Нам, — медленно уточнил Род. — Но Магнус явно отлично его видит.
Агата свела брови.
— Что ты имеешь в виду?
— Да как еще он узнал бы, куда бросать мяч? — Род, сузив глаза, повернулся к Агате. — Ты видишь своего сына Гарольда?
— Нет, не вижу. И тем не менее, что же еще может возвращать малышу яблоки?
— Я в некотором роде сам гадал об этом, — Взгляд Рода вернулся к сыну. — Ну, я думал, ты говорила, что Гарольд — это нерожденный дух.
— Да, что-то в таком роде.
— Как же тогда Магнус видит его? — подняла голову, расширив глаза, Гвен.
— Я не говорила, что он не рождался, — увильнула от прямого ответа Агата. Она уставилась на перелетающие фрукты, взгляд ее обострился. — И все же я никогда ранее не видела моего сына.
— Как же тогда вышло, что Магнус его видит? — нахмурился Род.
— Да это же очевидно! Твой сын явно одарен большими магическими способностями, чем я сама!
Род сцепился взглядом с Гвен. Агата была самой могущественной старой ведьмой на всем Грамарие.
Он снова повернулся к Агате.
— Ладно, допустим, Магнус чертовски сильный телепат. Но не может же он видеть тело, если там и видеть-то нечего.
— Мой сын рассказывал мне, что раньше у него было тело, — медленно проговорила Агата. — Похоже, что он направляет от себя память о виде своего тела.
— Проецирующий телепат, — медленно заключил Род. — Может быть, и не очень сильный, но проецирующий. А также явно владеющий телекинезом. Но я думал, что эта черта связана с полом...
Агата пожала плечами.
— Кто может сказать, на что способен дух, когда он далеко от своего тела?
— Да, своего тела, — тихо повторил Род, зацепившись глазами за точку, откуда фрукты отскакивали обратно к Магнусу. — Вот только где именно то тело, которое он помнит?
Агата вздохнула и откинулась в кресле, закрыв глаза и положив голову на высокую спинку.
— Ты меня тревожишь, лорд Чародей; ибо я не в состоянии понять, чего говорит мне Гарольд.
— Ну, возможно, Гвен сумеет понять. — Род повернулся к жене. — Дорогая?
Но Гвен покачала головой.
— Нет, милорд. Я не слышу мыслей Гарольда.
Род лишь встряхнулся и выпрямился.
— Странно. — Он опять повернулся к Агате. — Есть какие-нибудь соображения, почему ты в состоянии его слышать, а Гвен — нет?
— Да, потому что я его мать, — кисло улыбнулась Агата.
Род глянул на нее, гадая, нет ли тут чего-то, неизвестного ему. Наконец решил рискнуть.