Вчера после полдника устроили праздник Нептуна. Посреди бассейна водрузили большой плоский камень, вместо сцены. Юрия раскрасили разноцветной глиной под Нептуна, дали в руки огромный сучковатый дрын, так как трезубца не нашлось, взгромоздили на камень и велели петь и читать стихи.
— Знаешь, что я им пел? — спросил Юрий в радостном возбуждении. — "Чтобы тело и душа были молоды, ты не бойся ни воды и ни холода, закаляйся, как сталь!"… "В бассейне нашем искупайся, если хочешь быть здоров!" А знаешь, что читал? "Наша Таня громко плачет…" Расхохотались и потащили вниз…
И давай топить… Мишку — физрука и шофера тоже… Карл Иванович драпанул распоряжаться на кухню… Мелюзга навалилась на меня со всех сторон… Одного отдеру, трое уцепятся! Визжат! А Вера из пятого класса спасала меня… За уши вытаскивала из воды мою голову! Кое-как я их разбросал, влез на камень и гаркнул: "Уронили Мишку на пол…" Меня снова сволокли в воду, и полезли на камень сами. Кто во что горазд… Стихи, песни, анекдоты, загадки… Знаешь, что прочитал Славик из шестого?
"Я сошью себе штаны из ореховой коры, чтобы попа не болела, как скачуся я с горы". Ишь, стихоплет! Слушатели, понравится — не понравится, кричат "но пасаран!" и хлопают ладошками по воде. Брызги фонтанами до неба! Я чуть зазевался, меня снова затолкали в воду… Охапками их разбросал и полез искать спасения на камне…. Меня снова в воду… Эти детские святые ручки! Им нужен отец…Как подумаю об этом, мороз по коже! Вот тогда я понял и оценил поступок Кости! Между прочим, я сбегал тогда к нему и извинился, но он не простил… Не сказал ничего обидного, но не простил… Получим "поплавок" и перейдем в детский дом…
— А почему не сейчас?
— Институт уплывет. Там работы в сто раз больше, чем в школе… Теперь мы знаем, чему нужно научиться в институте и постараемся научиться…А вода в купальне — нечто необыкновенное! Дно каменистое, борта — песок и галька, водичка чистая, ласковая, теплая… Так и подмывает побарахтаться и по орать… Я, как и все, молотил по воде и ревел благим матом! Непередаваемо чудесно! Мы рады душу, а это ничто по сравнению с купаньем! Где бы нам устроить нечто подобное… На урман что ли сходить? Но там илистое дно, камыш и полно змей… Больше испачкаешься, чем обмоешься…
— Бочка? Но ты в ней не поместишься!
— А это мысль! Вечером попробуем… Карл Иванович передавал тебе привет. Там все время шпыняли, почему не привез тебя… Я сказал, что на следующее лето мы поселимся рядом. Построим шалаш и будем купаться в бассейне… Карл Иванович похудел, ходит босиком… Полотняные брюки закатает до колен и носится по территории… Майка в крупную сетку, но все равно мало загорел… За окрошку велел сказать спасибо… В первый же вечер мы все покрошили… Вода из речки холоднющая… Умопомрачительная получилась окрошка! Уплетали, аж за ушами трещало… Женька к нам пришла. Тебе и от нее привет.
Вечером Юрий окунулся в бочке, выплеснув наружу половину воды. Крякнул от удовольствия и тут же выпрыгнул вон, чтобы меня сунуть в ту же купель. Я не ожидала нападения и прозевала момент, чтобы дать деру. Сграбастал — и в воду…. В чем была… Выдернул из бочки, на плечо — и в комнатку… Такая процедура стала для нас ритуальной. Чуть стемнеет, мама уляжется спать, обкупнется сам, пополощет меня и на плече бегом оттанцует во флигелек. Хохочем до слез. Вскоре и вправду заплакали.
Глава 6
ПРОЩАНЬЕ СЕРДЦА МОЕГО
С Юрием мы никогда не говорили о Лиде, его фронтовой жене, но она постоянно ощущалась как препятствие, как камень преткновения. И вот она приехала с дочкой. Сообщил об этом Юрий, злой и расстроенный. По словам моих доброжелательниц, успевших с нею познакомиться, она намного красивее меня, одета во все заграничное, скромная, любезная, разговаривая, мило улыбается и никогда не спорит. Аленке, дочери Юрия, больше двух лет, очень похожа на мать, и такая же нарядная, как куколка, отца принимает за чужого дядьку, смотрит на него исподлобья. Приезжая невестка и внучка очаровали Надежду Алексеевну, мать Юрия. Удивляло только то, что Лида не сильно переживала, узнав о похождениях мужа. И когда он пришел, как всегда, проведать мать, не бросилась к нему на шею, разговаривала, как с простым знакомым. Не заплакала, не упрекнула… "Ну, характер", — подумала Надежда Алексеевна. В их размолвке она винила сына. Небось, пошел, гулена, по бабам… И сейчас, жена приехала, а он и в ус не дует, пропадает у этой сучки. Приходит, как раньше приходил, будто ее здесь нет. Надежда Алексеевна посоветовала Лиде сходить ко мне и хорошенько вправить мозги. Аня вызвалась ей помочь. Когда жара чуть приослабла, близко к вечеру, они отправились восстанавливать справедливость. Напротив школьных ворот, на другой стороне шоссе первым увидели Юрия. Он шел босой, нес корзину с кукурузными початками. Потом из зарослей кукурузы появилась я, в вылинявшем стареньком сарафане, держа в руках небольшой арбуз. Тоже босиком. Аня с Лидой остановились на дороге, на том месте, где недавно дожидался Тамару ее счетовод с мотоциклом. Обе поразились нашему виду. Голый по пояс, загорелый, с растрепанными отросшими волосами, в закатанных до колена штанах, Юрий шагал, как хозяин вселенной, и был прекрасен. Эта пара создала свою вселенную, пребывает на сдвоенной орбите в счастливом забытьи, и нет им дела, как они одеты, как выглядят, что о них люди скажут, что будет через минуту… Море им по колено, небо в алмазах, и черт им не брат! В том, как Юрий наклонялся к спутнице, что-то говоря, как он в смехе откидывал голову, услышав ответ, как он помог ей преодолеть кювет, как, полуобняв, любовно подтолкнул к калитке, пропуская вперед, ясно ощущалось, что он на вершине блаженства и ему здесь свободно и счастливо живется. Аня, изумляясь, рассказывала матери, что Лида, увидев Юрия с "этой", не сделала дальше ни шагу, наоборот, тут же повернула обратно. Поступок Лиды вызывал недоумение и восхищение. Какая благородная женщина! Как он мог от нее отказаться! Надежда Алексеевна строго спросила у Лиды: