«Имя его будет жить в легендах».
— Да! — восторженно воскликнул Тимозел.
Сидя возле костра, Аксис подкидывал на коленях Калума. День ото дня сын все больше радовал и удивлял его. Он уже произносил короткие фразы и ползал при первой возможности. Вот и сегодня утром Аксис выхватил его буквально из-под копыт Белагеза.
— Калум, — прошептал Аксис ему на ухо и отвел назад непокорные черные кудри ребенка.
— Папа! — воскликнул Калум и залился радостным смехом, когда Аксис защекотал ему животик и спину.
Сидевшая рядом Азур не могла не улыбнуться. Аксис заметил это и взял ее за руку.
— Азур, не стоит нам перед сражением отдаляться друг от друга. Может, передумаешь, останешься со мной?
— Нет, — тихо сказала она. — Решения своего я не отменю, Аксис. Но я боюсь. Очень боюсь будущего.
— Мама! — Калум протянул к ней руки. — Азур!
Калум впервые обратился к ней по имени. Азур восторженно засмеялась и взяла сына на руки.
— Азур! — снова воскликнул Калум и мысленно обратился к матери: «Я никогда не забуду твоего имени».
На глаза Азур выступили слезы, и она стиснула ребенка в объятиях.
— Отчего он это сказал? — спросил Аксис. Слова Калума слабым эхом прозвучали и в его мозгу.
Калум повернулся и серьезно посмотрел на отца большими синими глазами. «Потому что Азур забыла имя своей матери, она боится, что когда-нибудь и я забуду ее имя. Она боится того, что мы, надолго пережив ее, забудем ее имя».
Аксис даже рот открыл: так удивлен он был и длинной мысленной фразой, и проницательностью ребенка. Посмотрел на Азур. Может, в этом все дело?
— С тобой будет жить Фарадей, — сказала Азур. — Вы будете жить долго, как и Калум. Скоро вы забудете меня. Я ведь не упомянута в пророчестве? Нет. А вот Фарадей — та самая жена, что по ночам с радостью будет обнимать убийцу своего мужа.
— Клянусь всеми богами, что ходят по далеким звездам, Азур, я никогда не забуду тебя! Клянусь!
— И я не забуду, — прошептал в ее мозгу голос Калума. — И я.
— Вот потому я и боюсь нашего с тобою будущего, Аксис, — сказала Азур. — Потому что в конце концов меня не будет ни с тобой, ни с сыном. Фарадей останется, а меня не будет.
Калум осуждающе посмотрел на отца.
— Кто такая Фарадей?
— Ты можешь сейчас сказать, что любишь меня, Аксис, что Фарадей будет делить тебя вместе со мной. Но пройдет немного времени, и владеть тобой будет она одна. Примет ли она меня? Почему бы и нет? Она знает, что переживет меня на несколько столетий. И магической силы у нее почти столько, сколько у тебя. К тому же за последние два года я поняла одну вещь: наличие такой силы значительно продлевает жизнь.
Сзади послышались чьи-то шаги, и они вздрогнули. Велиар, сознавая, что пришел не вовремя, присел рядом с Аксисом.
— Аксис, Хо'Деми и Зоркий Глаз хотят поговорить с тобой. Можешь подойти к нам? Азур, нам нужно поговорить о завтрашнем сражении.
— Иди, Аксис, — сказала Азур. — Я отдам Калума Ривке и приду к вам.
Аксис взял ее за руку.
— Поговорим позже, Азур.
— Да, — согласилась Азур, прекрасно сознавая, что времени на это уже не будет. — Поговорим позже.
Восемь транспортных кораблей Королиза с пятью тысячами солдат на борту приближались к устью Нордры в Нордмуте.
— К Бедвир-форту доберемся на рассвете, — сказал первый помощник капитану головного судна.
— Хорошо, — одобрил капитан. — Борнхелд пообещал мне дополнительное вознаграждение, если придем за два часа до рассвета. Коли хочешь, чтобы я с тобой поделился, иди к гребцам и внуши им: если они не постараются, их ждет верная смерть.
Первый помощник, хихикнув, похлопал по спине лоцмана.
— Смотри, не посади нас на мель, приятель. Иначе я не выплачу карточные долги.
Лоцман скорчил гримасу.
— Я не спущу с воды глаз. Сесть на мель вместе с тобой и капитаном у меня нет ни малейшего желания.
Должно быть, зря королизцы не поставили на корму кораблей часовых: в темноте ночи скрывалось нечто, о чем они и не подозревали.
Глава пятьдесят третья
БИТВА ПРИ БЕДВИР-ФОРТЕ
В предрассветные часы, рассевшись вокруг лагерного костра, пили горячий подслащенный чай, чтобы успокоить желудки.
— Что вы чувствуете, идя в бой против своих же земляков? — спросил Зоркий Глаз у Велиара и Магариза.
— Никому из нас это не нравится, Зоркий Глаз, но что мы можем поделать? К тому же, — в темных глазах Магариза промелькнуло некоторое удовлетворение, — большая часть моих земляков приняла сторону Аксиса. Ведь у Борнхелда половина, если не больше, — королизцы.