Из опасного места Хо'Деми вывел столько людей, сколько мог. Племена рейвенсбандцев разбросаны по обширным территориям северных пустошей, поэтому большинство населения оповестить не удалось. Сейчас у Жервуа его двадцать тысяч воинов (а это составляло ничтожную часть всей численности рейвенсбандцев) воздвигли палатки из тюленьих шкур. Хо'Деми с содроганием подумал об оставшихся в Рейвенсбанде людях. Одна надежда, что укроются в расщелинах Ледяных гор и дождутся дня, когда Звездный Человек одолеет Горгрила. Может, и достанет им мужества на долгое ожидание.
Жители Рейвенсбанда — гордый и древний народ, сумевший приспособить культуру и социальные отношения к суровой жизни северного Ахара. Мало кто видел мир за пределами реки Андакилсы. Король Ахара мог верить, что управляет Рейвенсбандом, как и остальными территориями Ахара, но рейвенсбандцы-то знали: власти у короля над ними не больше, чем над отверженными. Вождем их был Хо'Деми, и подчинялись они установленному им закону.
Во имя пророчества и за отсутствием альтернативы Хо'Деми решился встать под командование Борнхелда. Жители Рейвенсбанда с древности знали о пророчестве и Разрушителе. Хо'Деми понимал: в одиночку ни один народ Горгрила не одолеет. Кто-то должен призвать к объединению, восстановить Тенсендор. Только таким путем можно победить Разрушителя. Сейчас же, с приближением опасности, Хо'Деми догадался, что пророчество начинает осуществляться. К Звездному Человеку жители Рейвенсбанда настроены были, пожалуй, лояльнее других народов. И когда Хо'Деми позвал их, рейвенсбандцы с готовностью откликнулись.
За несколько недель до прибытия Аксиса рейвенсбандцы организованными отрядами явились в Горкен-форт. Численность каждого такого отряда составляла не менее тысячи человек. Так как неизвестно было, где находится Звездный Человек, не знали они, и кто он такой. Пока рейнвенсбандцы не нашли его и не поклялись ему в верности, Хо'Деми решил, что они будут сражаться на стороне Борнхелда. Если он согласится принять их.
Сквозь туман Борнхелд услышал тихий перезвон колокольчиков и сгорбился под просторным плащом.
Со дня бегства из Горкен-форта прошло две недели. Как только Аксис выманил за собой скрелингов, Борнхелд приказал отворить городские ворота и провел колонну через разрушенный Горкентаун. Марш-бросок к Жервуа по обледенелой дороге изобиловал опасностями, силы людей иссякали, сопротивление смерти ослабело. Многие скончались в пути от холода и физической усталости. На прошлой неделе погибли еще: скрелинги совершили молниеносные набеги на фланги и арьергард. Некоторые воины дезертировали. Даже двое старых монахов, которых Аксис притащил с собой из башни Безмолвной Женщины (всю-то дорогу они бубнили о дурацких пророчествах), и те бесследно исчезли ночью.
После отхода из Горкен-форта скрелинги по непонятной причине оставили их в покое на пять жизненно важных для его армии дней. Ехали быстро, как только могли, пока лошади не стали под ними падать замертво. В любой момент ожидали атаки воинства Горгрила. Никто из компании Борнхелда не знал, что Аксис нанес скрелингам серьезный урон, и храбрецам срочно требовалось перегруппировать сильно поредевшие войска.
Борнхелд понимал: против скрелингов у них пять дней форы, а это — не больше не меньше — расстояние между жизнью и смертью. Когда же скрелинги вновь объявились, было их не так уж много, потому-то колонна и добралась до Жервуа сравнительно благополучно. Так далеко на юг скрелинги продвинуться не осмелились.
Тем не менее с каждым шагом, по мере упрочения безопасности, на душе у Борнхелда становилось все муторнее. Разве его вина в том, что Горкен-форт пал? Во всем виноваты предатели: кто, как не они, вырвали из его рук управление вооруженными силами, предали Ахар? Действия Магариза — лучшее тому подтверждение. Старший командир, которому Борнхелд привык доверять, предпочел ему ублюдка, единоутробного брата. Все тридцать лет мучила его ревность к Аксису, теперь же горечь стала почти непереносимой. «Артора бы на тебя», — думал он. Хорошо бы Аксис подох в ледяной пустоши. Он живо представил, как брат зовет на помощь, а духи тем временем обгладывают плоть с его костей.
Но даже эта мысль не вызвала у него улыбки. После предательства в Горкен-форте Борнхелд не доверял никому. Если уж Магариз от него отвернулся, любой человек мог оказаться предателем. Вот и теперь он с недоверием поглядывал на Йорга и на Роланда. Они молча ехали в конце колонны, правда, не рядом друг с другом. Хотя нет, двоим он все-таки доверял: Готье и Тимозелу. Кто бы подумал, что молодой щенок, бывший топороносец, может вырасти в лояльного и преданного слугу ихтарского герцога? Тимозел убедительно продемонстрировал свою полезность: во время похода на юг он умел призвать людей к послушанию (как, впрочем, и Готье), а в бою выказывал не меньше храбрости, чем сам Борнхелд. Сейчас он ехал слева, чуть позади него самого. Высокий, гордый, прекрасно сидит в седле. Зрелище это оказывало на Борнхелда целебное воздействие: снова загоралась надежда.