Хоть это и длилось недолго, но этого времени хватило, чтобы Ладомир, отскочил. Лезвия топора пронеслось совсем рядом с ним, срубив несколько седых волос с его головы. Старик посмотрел на Марка одновременно испуганным и удивлённым взглядом, а затем взял посох, и принялся обводить круг вокруг Дарена. Призрак сразу же улетел, не дожидаясь, когда круг замкнётся на нем и испарился.
- Это ещё что за херня? - Выпучил глаза Гальц.
- Призрак, - развёл руками Ладомир.
- Так значит это он вселился в медведя и разорвал охотников, - подытожил Один.
- Видимо так и есть, - пожал плечами Ярпен.
- Если это так, то нам нужно знать, чей это призрак, - начал говорить Ладомир. - Призрак девушки как-то привязан к этому месту... Ярпен вспомни, какие девицы пропадали у вас.
- Этому хутору уже лет двадцать. А ещё лет десять назад война была. И даже если мы не учтём то, что какие-то влюблённые в давности могли приходить на поляну, которая на месте хутора была... Да даже в таком случае у нас несколько месяцев уйдёт на поиски той, чей дух не упокоился.
- И все же. Если не найти, что её связывает с этим местом, тогда она дальше будет продолжать вселяться в зверей и людей. Вон как в Дарена.
- Дак она не вселилась в меня, - развёл руками Дарен.
- А что ж ты орал как баба тогда? - спросил его Один.
- Ага, а ты бы не заорал? Если бы эта манда через тебя прошла?
Ладомир подошёл к Одину и положил ему руку на плечо: - Пройдитесь по домам. Может, найдёте чего. Хоть что-то, что укажет нам на личность девицы.
Один только кивнул. Все трое братьев разошлись по заброшенным домам, разыскивая то, сами не зная, что.
- Ярпен, вспоминай. Чем раньше начнём, тем раньше закончим, - Ладомир подошёл впритык к Ярпену и заглянул в его перекосившиеся глаза.
- Ну... Доярка Демира например. Её корова этой весной боднула, да так, что голову пробила, - начал вспоминать Ярпен.
- Нет, это не то, - возразил Ладомир. - Вспоминай тех, кто пропал.
- А сколько хоть лет призраку этому? А то я не разглядел.
- Чёрт его знает. Вспоминай всех Ярпен. Вспоминай.
- Может Карна?
- А с ней что?
- Волки загрызли, - Ярпен развёл руками.
- Эй! А это не может вашу девицу здесь держать? - крикнул Гальц, выглядывая из дверного проёма.
Оба старика сразу же закончили вспоминать девиц, и подошли к нему.
В потемневшем от сырости доме, сразу за упавшей балкой перекрытия, на верёвке, в петле, висел труп девушки в синем платье. От сырости платье превратилось в труху и местами уже было ободрано, то ли ветром, то ли зверьми, обнажая присохшую к костям кожу.
- Да это же Русана, - раздосадовано вскрикнул Ярпен. - Невеста Шульги. Сначала он пропал, а затем и она ушла с деревни. Ох, молодая же была.
- Жаль их, конечно. Но... Нам же легче... Снимите её мужики. Похоронить девушку надобно.
- А призрак то этот уйдёт? - спросил Гальц, доставая из ножен большой нож с костяной ручкой.
- Я более чем уверен. Старые обычаи велят захоронить тело и тогда её дух должен успокоиться... Только не здесь. Давайте за хутором под берёзкой.
К деревне все шли молча. Наверное, каждого задела судьба молодой девушки, повесившейся из-за потери любимого, а может, сказалась усталость.
Солнце уже уходило за лес, напоследок заливая деревню яркими лучами. Громадные тени от деревьев, растущих в лесу, уже доползали к первым домам. Желая накрыть их и забрать в свои тёмные объятия ночи. Полевые кузнечики стрекотали во всю силу. Будто бы пытаясь настрекотаться вдоволь перед ночью. Множество этих насекомых прыгали в разные стороны, как только в траву ступала нога человека, а затем снова продолжали свою песню, сливаясь в одну непрерывную канонаду.
- Помогите! - раздался вдруг громкий крик вдали, разрезав как гром среди ясного неба монотонное стрекотание кузнечиков.
- Это из деревни, - взволновано промолвил Один, всматриваясь в дома. - Это... Медведь?
- О, наконец, пошло веселье, - вскрикнул Гальц, вытаскивая на ходу топор.
Прибавив ходу, все побежали к деревне.
- Уйди зверь поганый, - взвизгнул мужик, лежащий у стога сена. Он выставил вилы, пытаясь защитится от огромного медведя, нависшего над ним.
- Ох, здоровая скотина, - рявкнул Один и подпрыгнув к зверю, в прыжке засадил топор зверю под лопатку. Медведь зарычал, рванулся. Но тут же в него впились ещё два топора. Сверкнуло лезвие меча и острое лезвие прошлось по лапе зверя, оставляя после себя кровавую полосу. Зверь заревел. Развернувшись, побежал к лесу, оставив перепуганного крестьянина лежать на земле.