Мы разошлись в стороны, снова бросились друг на друга, и Айронмаут неожиданным приемом швырнул меня на землю у самого края обрыва. Я вскочил на ноги, но недостаточно быстро.
Я судорожно взмахнул руками, ухватился за нечто вроде белой грубой пряжи (я не понял, за что именно) и вцепился в нее изо всех сил.
Огромная мысль – добрая, теплая и чудесная – заполнила мое сознание, вытеснив весь страх; и мысль была такая: «Разве вы не можете ступать по воздуху, как делаем мы с Гилъфом?»
И я действительно мог. Тем самым я нарушил бы клятву, но я все равно собирался ее нарушить.
Тогда я не сделал этого, но взобрался на спину Облака – на спину уже не серую и вдобавок сплошь усеянную кристалликами льда, ибо мгновением раньше чудесное животное находилось много выше облаков.
Мы появляемся на свет темными, пояснила она. И обретаем наш настоящий цвет с возрастом. Я уже совсем взрослая.
Подобно легкому облаку, она взмыла в небо, унося меня с собой. Слоны каана казались просто игрушечными по сравнению с ней. Мы разговаривали. Я рассказал обо всем, что происходило со мной после нашего с ней расставания, а она поведала мне о своих странных приключениях на востоке; о своем возвращении в Скай; о том, что она рассказала Леди (ибо Леди поставила ее в свою конюшню); и о том, чему Леди научила ее. Далеко внизу развевался на ветру лазурный целидонский флаг, демонстрируя свою Никру новому врагу Целидона – красно-черному дракону на поле цвета спелой пшеницы. Воддет вышел на поединок и был повержен наземь, после чего унесен прочь Хелой.
– Лотур обещал нам победу, – сказал я Облаку, – значит, мы должны взять верх в конечном счете.
Я выставил бы Кея против сотни воинов, будь он верхом на боевом коне и вооружен крепкой пикой, но в бою на мечах он не мог тягаться с Айронмаутом. Он упал и испустил дух. Солдаты Дракона бурно возликовали, испустив дружный рев и застучав по щитам, и я увидел, как министр с мечом и герольдмейстер Никры сходятся и последний наклоняет голову. Они не понимали друг друга, но у них и не возникло такой необходимости, ибо в следующий миг мы с Облаком галопом спустились с небес.
Одной рукой я держался за гриву. Другой – подхватил Улыбчивого и посадил на спину Облака.
– Мы отправляемся в Скай, – сказал я, – где время бежит быстро. Мы отыщем Лотура, а если не Лотура, то Ангрбоду, и вместе встретимся с ней.
Нам не пришлось никого искать, ибо Лотур сам нашел нас.
Как я говорил, по пути на юг мы переправились через Гринфлад. Когда мы повернули обратно на север, то знали, что нам снова придется переправляться через него. Наведенный через реку мост мы сожгли, да он в любом случае не простоял бы дольше недели. Что самое печальное, после нас в прибрежной местности не осталось никакого продовольствия, которое мы либо покупали, либо забирали силой, грабя рыбацкие деревни.
Министр с мечом (по имени Стоунбол) сообщил мне, что его люди добыли съестные припасы в значительном удалении от моря; они захватили пять городов, хорошо обеспеченных продовольствием, и вышли на прибрежную дорогу только после того, как запаслись достаточным количеством продуктов, чтобы продержаться до весны. Бил заметил нам, что остерлинги часто совершали набеги на побережье, доплывая до самого Иррингсмаута или до деревень, расположенных еще севернее. На этом участке побережья они высаживались нередко.
Зная, что до верховья Гринфлада путь короче, и не желая исчерпать продовольственные запасы наших союзников быстрее, чем необходимо, мы повернули на восток, как только нашли первую проходимую дорогу, и наняли проводников из местных жителей. Одни из них заслуживали доверия, другие нет. Слишком часто мы обнаруживали, что движемся на юг или юго-восток, когда предпочли бы повернуть на север.
Довольно скоро мы получили пополнение в виде одного рыцаря и шести тяжелых воинов, и хотя оно было столь малочисленным, я возрадовался, ибо возглавлял маленький отряд рыцарь Леопардов. Сэндхилл не пал под натиском остерлингов, которым не удалось взять замок штурмом и пришлось снять осаду, когда у них иссякли запасы воды. Пастухи, чьи стада мы купили, сообщили нам, что король находится на юге, в двух конных переходах от реки; и рыцарь Леопардов получил у своего отца разрешение присоединиться к нам с несколькими людьми.
– Теперь я знаю, что мы победим, – сказал я ему. – В ходе войны произошел перелом, которому даже оверкины не в силах воспрепятствовать. Победа не за горами – я нутром чую.
Он смотрел снизу вверх на Облако.
– Если это огромное животное повинуется вам, я вам не особо нужен. Ничто не выстоит против него.
– Вы не узнали ее? – спросил я. – Это Облако, на которой я ездил в Йотунленде.
– Но это же не лошадь!
– Ну да. Она никогда и не была лошадью. Вряд ли я когда-нибудь говорил, что это лошадь, но если говорил, значит, я лгал.
Вистан больше не мог молчать.
– На ней можно скакать по воздуху. Вы не представляете, как это замечательно, сэр Леорт. Она возила на себе Сына Дракона, поскольку сэр Эйбел взял его в плен, но он ей не понравился. Поэтому он не может ездить на ней один, как ездим мы.
Леорт поинтересовался, кто такой Сын Дракона, я и объяснил.
– Он собирается основать свое королевство здесь, на юге? Ему придется трудно.
– Разумеется, – согласился я, – но он получит помощь от Целидона. Его величество клятвенно обещали. Сильный союзник здесь станет истинным даром Вальфатера. – Я ни словом не упомянул о предсказании Арнтора, хотя оно не выходило у меня из головы, и успокаивал свою совесть мыслью, что мне ничего не известно, помимо сообщения Гейнор; пророчество могло быть ошибочным или неоднозначным, как многие пророчества. Возможно даже – почти наверняка, – вообще никакого предсказания не было.
Один вопрос (ты легко догадаешься, какой именно) беспокоил меня гораздо больше. Лотур пообещал мне союзников и продовольствие в обмен на мое обещание нарушить свою клятву. Облако должна была вернуться ко мне после того, как я выполню свою часть сделки. Он великодушно прислал ее ко мне раньше установленного срока. Мы получили обещанное подкрепление, качество которого не вызывало у меня никаких нареканий. Мы обеспечили себя продовольствием на сезон и в перспективе имели реальную возможность пополнить наши запасы в Целидоне, когда разобьем Черного каана. И при всем при этом я не выполнил своего обещания.
И мне не хотелось выполнять.
Вальфатер – добрейший и мудрейший из правителей, и самый отважный. Его сын Тунор является образцом истинного воина, как часто говорят. Вальфатер является в тысячу раз совершеннейшим образцом истинного короля. Именно в то время, когда я часто думал о нем, мне вдруг пришло в голову, что он является также и образцом истинного отца. Я всю жизнь говорил себе, что у меня никогда не было отца.
В отличие от тебя, Бен. Но я ошибался. Моим отцом был Вальфатер, и он знал это, хотя я не знал.
Я предам его и тем самым запятнаю свою честь. А если не предам, моя честь все равно будет запятнана. Лотур служит образцом для воров и убийц; он убьет всех нас или поможет каану сделать это, и я так и не совершу ничего, что надеялся совершить с помощью обретенной в Скае силы.
Сидя на широкой спине Облака, мы с Вистаном ехали далеко впереди авангарда. Наше войско шло неспешным шагом, поскольку обоз двигался медленно, да и сами люди еле тащились, восстанавливая силы только на легких переходах и долгих привалах.
Арнтор также постепенно восстанавливал силы, хотя получил почти смертельное ранение. Однажды, когда я находился рядом с ним, кто-то пожаловался на тяготы кампании, назвав ее (не без основания) самой ужасной из всех, когда-либо проводившихся.