С другой стороны, если Мадж не затоскует по соплеменникам, то будет жить, как у Христа за пазухой, наслаждаясь роскошью, азартными играми и спиртным. Лучше и не намекать впечатлительному и морально неустойчивому выдру на такую возможность. Это вряд ли придется по душе Виджи. Или?..
Ответом на этот невысказанный вопрос стало негромкое всхлипывание по соседству.
— Мадж, не нравится мне этот мир. Я хочу домой.
— Мне тоже, милашка, мне тоже. Парень, сделай же что-нибудь!
Признание развязало Джон-Тому руки.
— Мадж, им кажется, что они заперли наше оружие. Они правы?
— Дай мне три минуты, кореш.
Мадж склонился над ящиком.
Но выдр заблуждался — прошло целых четыре минуты, прежде чем замок уступил. Когда все вооружились, Джон-Том приказал собраться в задней части кузова.
— Тогда парни в кабине не услышат моего чаропения.
— Тьфу на тебя, шаман! — отозвался Камалк с покачивающегося взад-вперед гардероба. — Неужто ты думаешь, что мы поверим, ах-ха? Дуришь только народу головы своими дохлыми шутками.
— Хочешь верь, Камалк, хочешь не верь, а мы уходим отсюда.
— Вы так думаете? Ну ладно, на случай, если вы правы… — Попугай развернулся и заорал в сторону кабины: — Эй, там, впереди! Ваши пленники собираются… вывафафф!
Перестраховщик, воспользовавшись диваном в качестве трамплина, одним прыжком добрался до пирата. Мадж помог ему спеленать отбивающегося, щелкающего клювом попугая. Намерения Камалка были ясны, как день: получить свободу ценой свободы остальных. Джон-Тому было почти жаль пиратского капитана: тот даже не представляет, в какой мир его занесло. Воспользовавшись упаковочными веревками, попугая привязали к стулу и вогнали кляп ему в клюв.
— Ну вот, о нем позаботились. — Мадж мрачно оглянулся на друга. — А теперь пора позаботиться и о нас — ежели сможешь.
— Держитесь все вместе. Не знаю, что будет, если дело выгорит.
Когда все сгрудились у его ног, Джон-Том коснулся пальцами струн суара, отчаянно сожалея о верной дуаре. Хотя бы одну-единственную приличную песню — большего от этой штамповки и не требуется. Только одну крохотную песенку!
Ничего не попишешь, придется начать.
— Приготовьтесь. Попытаюсь выпеть нас домой.
— То есть ты возвращаешься с нами, приятель? — поднял глаза Мадж. — Ты-то как? Ты ж больше всего на свете хотел вернуться. И вот ты здесь.
— Заткнись, Мадж, пока я не раздумал. Я не перенесу, если тебя, Виджи и Перестраховщика накачают наркотиками и будут обращаться с вами, как с выродками.
— Ну, ежели наркота хороша…
— Мадж! — одернула его Виджи. — Зачем им так поступать с нами, Джон-Том?
— Чтобы узнать, почему вы разумны. Чтобы узнать, почему вы умеете говорить.
— Твой мир ужасен. — Она содрогнулась.
— Не так уж и ужасен. Есть хорошие люди, есть и плохие — всякие, как и у вас.
— А теперь цыц, — сказал Мадж, прижимая к себе любимую. — Пусть человек сосредоточится на чаропении.
Джон-Том завел негромкую сладкую песнь. Его голос сливался с нежным перезвоном суара, заполнив кузов музыкой. Грузовик катил по ухабам, по гладкому асфальту, а он все пел, пока в горле не засаднило, пока не онемели пальцы, — и ничего.
Теперь машина ехала по шоссе, тряска прекратилась, скорость возросла. В конце концов Джон-Том сдался.
— Жаль! Неудивительно, но все равно жаль. Клотагорб не раз твердил, что перебросить человека из мира в мир НЕЛЕГКО, но я должен был попытаться.
— Не терзай себя, приятель! Можа, будь с тобой дуара…
— Не уверен, что было бы по-другому. Я вообще не уверен, что в моем мире волшебство возможно.
— Ну и скука ж здесь тада! За нас с Виджи не беспокойся, мы-то выкрутимся — а, милашка?
— Разумеется. Как-нибудь справимся.
Но Джон-Том знал, что это не так! Если они в присутствии людей будут хранить молчание, то рано или поздно сумеют вырваться на свободу. Но что это за свобода — в чужом мире, вдали от соплеменников, без надежды на возвращение? Изгнанники в чужом краю.
— Я слышу что-то новое, — Перестраховщик прильнул к двери фургона. — За нами гонится какой-то зверь.
— Может, собаки? — Джон-Том нахмурился. Какие еще собаки на шоссе при скорости пятьдесят миль в час? — Он еще там?
— Приближается. Завывает ровным голосом.
Завывает? Его вдруг прошиб пот.
— Это полицейская сирена.
— Местные мусора? Опля, это охренительно!
— Вовсе нет. Если они нас найдут… — Джон-Том лихорадочно искал выход. — Мы окажемся в свидетелях — если им настучали, что парни везут наркотики. Если же нет — их просто отпустят. Может, не горят габаритные огни или что-нибудь в этом роде? Превышения скорости точно не было. Нет, отсюда надо выбираться сейчас же.