Теперь сирена была слышна совершенно отчетливо. Грузовик замедлил ход и съехал на обочину.
— Тихо! Мне надо послушать.
Джон-Том взобрался на стол и привстал на цыпочки, чтобы добраться до щели под крышей. Один из полицейских потребовал у Круса документы. Потом сказал:
— Откройте.
Как и следовало ожидать, ответ прозвучал вежливо, но с натяжкой.
— Эй, офицер, в чем дело? Мы ничего не нарушали. Вы же сказали, что скорость мы не превысили, машина тоже в порядке.
— Не в том дело, приятель. Обычная проверка. Ищем беспаспортных иностранцев.
О такой возможности Джон-Том не подумал. Интересно, что скажут разыскивающие нелегальных эмигрантов полицейские при виде двух гигантских выдр и пятифутового енота? Вряд ли они к этому готовы: Мадж и Виджи не предусмотрены никакими иммиграционными законодательствами.
И тут в голове всплыла старая песня группы «Дженезис», и Джон-Том незамедлительно начал первый куплет, не тревожась, что его могут услышать Крус, держиморды или еще кто-нибудь, и жалея лишь о том, что нет здесь Фила Коллинза, чтобы поддержать его вокалом и ударными. Заслышав песню, все сбились в кучу у его ног.
— Э-эй, тут не до смеха — ты на чужбине-е-е да вне закона-а-а…
— Валяй, панчо, открывай.
Патрульный переминался с ноги на ногу позади грузовика, а Крус возился с замком, выигрывая время, чтобы придумать, как объяснить присутствие похищенного человека. Можно твердить, что этот псих подсел автостопом. А может, он просто рванет прочь вместе со зверьем, на радостях, что унес ноги.
— Ну правда, офицер, я не, представляю, в каком состоянии весь этот хлам. Мы с бедняжкой Консуэлой трудились на загрузке много дней. Если все поехало, то вывалится на дорогу.
— Мы поможем, если что. — В голосе полицейского слышалась усталость. Этот патрульный, с фигурой футбольного полузащитника, был явно не настроен беседовать ночью на дороге с двумя подозрительными типами. — Открывай, или откроем в участке.
Крус понял, что больше тянуть не удастся.
— О нет, офицер, обойдемся без этого! Просто замок заело, заржавел, что ли… — Затаив дыхание, он откатил дверь. — Сами видите, только мебель и один…
Он осекся.
В фургоне была только мебель — ни гигантских выдр, ни енотов-переростков, ни болтливого молодого англезе. Все исчезли.
Полицейский посветил фонариком. В фургоне что-то зашевелилось. Луч света выхватил большого пестрого попугая со связанными крыльями и кляпом в клюве. Он изо всех сил вырывался и пытался возмущенно пискнуть, но был связан чересчур крепко.
— Разве можно так обращаться с домашними животными? — осуждающе спросил патрульный.
— Знаю, друг, — запинаясь, пролепетал Крус. — Но Консуэла не слушала и…
— Ладно, пустяки. До птиц нам дела нет. Если бы вы, парни, занимались перевозкой вымирающих животных, то захватили бы не одного, а побольше.
Выглянув из-за кузова, полицейский крикнул в сторону перегородившего дорогу патрульного автомобиля:
— Можешь отпустить их, Джей, у этих парней чисто! — И неохотно подарил Крусу профессиональную улыбку. — Извини, что задержал, приятель.
— А, ничего страшного, мон. У каждого своя работа.
Крус подождал, пока патрульный сел в машину и скрылся в теплой техасской ночи, а потом крикнул коллеге:
— Манко, мон, вали сюда! Мальчонка и его зверье удрали, но коку легавые не нашли.
Заметив на лице босса смешанную с недоумением радость, Манко заглянул в фургон.
— Ты уверен? В сундук кто-то лазил.
— Что-о-о?! — Крус запрыгнул в кузов, не обращая внимания на бьющегося в путах, брызгающего слюной попугая. — О, mierda!
И они вдвоем принялись расшвыривать мебель, нимало не тревожась, что та может разбиться об асфальт.
Через два часа, поневоле признав свое поражение, они присели у двери.
— Не понимаю, — безутешно бормотал Крус. — Дьявол, как они выбрались из будки? Когда мы с легавым открыли ее, замок был на месте. Как этот костлявый ублюдок вылез?
— Может, звери прогрызли дырку?
Крус уронил голову на руки.
— Там нет никакой дыры. Что мы скажем в Вегасе? — Он взъерошил волосы длинными пальцами. — Что какой-то студентик и его дрессированные зверюшки сделали ноги с сорока килограммами коки из запертого фургона?
— У мениа в Чили есть родниа, которую я не навещал с детства.
— Потрясающе! Вот только у нас нет денег на самолет, а возобновить свою «визу» я забыл. А у тебя как?